СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЖАРГОН УГОЛОВНОГО МИРА: СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК
(М., 2001. - 352 с.)
Данный словарь является одним из последних опубликованных после выхода в свет
в 2000 году "Большого словаря русских жаргонов", обобщившего большой материал.
Так что с лингвистической точки зрения весьма интересен вопрос о том, что нового
зафиксировано в нем, как отражены изменения, знаменующие начало XXI века. Скорее
всего, это вопрос преждевременный, за пару лет немногое могло накопиться, однако
задать его необходимо уже сейчас, чтобы и последующие издания нового века можно
было сравнивать по этому параметру. Рецензируемый словарь получил высокую оценку
широкого круга специалистов еще на стадии рукописи. Цитаты из их отзывов приведены
на стр. 348-351. "Перед нами уникальное по полноте и конкретике исследование
языковых особенностей социума, энциклопедическое издание, с чрезвычайной четкостью
передающее речевой материал преступного мира с толкованиями как устаревших...
понятий, так и вошедших в последнее время" (ученый секретарь Центрального музея
МВД России А.А.Алькинская). Исходя из этой оценки, мы вправе рассчитывать на
то, что в словаре отражены слова, которых мы не видели в словарях XX века.
Новшеством является и словарь "литературный язык - жаргон". Он действительно
полезен во многих отношениях исследователям социальных диалектов. В частности,
важно, что эта часть словаря подтверждает написание сокращенных слов в составе
выражений, позволяет уточнить позицию авторов словаря по конкретным вопросам.
Например, словарная статья терлово 'врать', т. уши 'потаскуха'
(с. 158) впервые фиксируется в данном издании. Чтение т(ерлово) уши 'потаскуха'
подтверждается на с. 259. Ранее фиксировалось только теретьуши
'врать', терлово 'потаскуха' [1].
К сожалению, авторы не дают примеров употребления данных единиц (терлово
'врать', терлово уши 'потаскуха') в речи. Вопрос, о том, почему авторы
жаргонных словарей не всегда дают примеры употребления в речи, поднимает и болгарский
исследователь: "В какво може да се коренят причините за нежеланието на авторите
на жаргонните речници да включват в речниковите статии и илюстративен материал?
Вероятно една от причините се намира в неоспоримия факт, които беше имплицитно
представен и тук, че тълкуването на голямата част от жаргонните думи и значения
зависи от обширен лингвистичен и друг контекст. Това е в пряка връзка с примерите,
които авторите трябва да представят и които е необходимо да дадат на читателя
достатъчна информация за съответната дума. В повечето случаи тези примери не
могат да постигнат тази цел и се превръщат само в материал, които регистрира
по някакъв начин съществуването на определена жаргонна дума, без да доказва
нейното значение" [2].
Поскольку второй словарь "литературный язык - жаргон" дублирует первый, традиционный
по структуре, то есть "жаргон - литературный язык", то в ряде случаев помогает
уточнить написание и произношение слова, например: 'сопротивляться' = бракаться
(с. 277), судя по всему является досадной опечаткой, так как в первой части
представлено слово брыкаться с толкованием 'сопротивляться' (с. 39).
Также и выражение, обозначающее 'сильное алкогольное опьянение', представленное
как в угнат (с. 272) во второй части, следует, по всей видимости, читать
в умат (с. 41).
Список сокращений названий языков и диалектов (с. 11-13) помогает в работе
с этимологическими пометами в тексте словаря. Заметим, что в ТСУЖ также использовались
подобные пометы, но их приходилось расшифровывать по догадке, например: арм(ейское)
или арм(янское). Такие загадки читателю данного словаря решать не приходится.
Все разъяснено. Единственный вопрос вызывает пара помет: мало.-рос. ("мало-росский
диалект"), взятое из дореволюционных источников, трудно противопоставить современному
укр. (украинский язык), а помету тюрк. корректнее объяснить как
тюркские языки, а не один язык, как сделано в издании.
Представляется вероятным, что в следующем случае произошла перестановка толкований,
относящихся к соседним словам: благодать (устар.) '1) кнут; 2) нагайка;
3) хлыст' и благодетель 'умывальник' (с. 35), ср. ранее наоборот: [ТСУЖ:
20]. Не такие ли случаи позволили авторам сделать заключение, что ТСУЖ "за прошедшие
10 лет успел устареть"? (с. 2, сн. 1).
Известно, что жаргон "уголовного мира" стремительно меняется: азха
'тулуп' (с. 28), ранее азюха 'то же' [ТСУЖ: 12] [3],
от диалектного азям 'верхняя одежда' [4],
анарат 'жестяной чайник' (с. 29), ранее анторат 'то же' [ТСУЖ:
13], от общеупотребительного аппарат, анонин 'онанист' (с. 29), ранее
аноним 'то же' [5], от общеупотребительного
аноним, семантическое сближение по созвучию, багушух 'кража ручной
клади в поезде' (с. 30), ранее богашух 'то же' [ТСУЖ: 21], бо/а/гажуха
'кража в поезде'; басман 'житель Средней Азии' (с. 33), ср. ранее: басурман
'сбытчик наркотиков, прибывший из Средней Азии' [ТСУЖ: 17], басмач 'азиат'
[6]; пседо 'кличка' (с. 136),
ранее псевдо купца 'кличка скупщика наркотиков' [ТСУЖ: 148].
Одним из факторов изменения является перестройка слов непрозрачной структуры
в порядке народной этимологии. Не всегда ясно, произошла ли эта перестройка
в речи носителей жаргона, или это лишь отражение эффекта "узнавания" похожего
слова из литературного языка одним из собиравших материал. Разница между ними
как носителями русского языка для лингвиста весьма незначительна, поэтому точно
определить источник разночтений в новом словаре по сравнению с прежними не всегда
легко. Например, вечеринка овца (с. 43), ранее верчинка то же
[ТСУЖ: 30; Потапов: 25], кусанка 'задняя часть тела' (с. 93), ранее курсанка
'то же' [ТСУЖ: 95], первично не от кусать, а от курсать 'испражняться';
нагайка 'грабеж' (с. 107), ранее нагрийка 'то же' [ТСУЖ: 112],
награйка 'то же' [Потапов: 97]; работа на земляничку 'совершать
кражу из квартиры с помощью работающей там прислуги-сообщницы' (с. 137), ранее:
.... на землячку ... [ТСУЖ: 151].
Из редких типов разночтений по сравнению с предыдущими словарями отметим:
графическую метатезу (подн 'очередь, толпа' (с. 129), ранее понд
'очередь, толпа' [ТСУЖ: 139], соседство некоторых знаков (л - д, з - х) на клавиатуре
печатающих устройств: дембуд - см. дезик '1) уклоняющийся от воинской
обязанности, 2) дезертир' (c. 56, 57), ранее дембул 'то же' [ТСУЖ: 47],
лазман 'прощение карточного долга' (с. 94), ранее лахман 'то же'
[ТСУЖ: 97].
Хотелось бы порекомендовать авторам подобных словарей оговаривать правила
употребления скобок для экономной записи вариантов слов, например: кадил(н)а
'золотая вещь' (с. 80) соответствует более раннему кадила, кадина 'золотая
цепь' [ТСУЖ: 79], то есть н может заменять л, однако в другом
месте скобки предполагают иной тип сокращения: галатина ... гала(н)тина,
ранее: галантина 'карта., изготовляемая из шестерки и тройки для шулерских
приемов, путем соскабливания очков' [Потапов: 34].
В целом издание производит впечатление большого и неравнодушного труда со
значительными элементами новизны, как в материале, так и в методах его подачи:
выделены словари нищих, наркоманов, проституток; даны описания некоторых видов
мошенничества, что следует считать серьезным вкладом в популяризацию знания
по виктимологии среди населения, приложены тесты, у которых, как мне кажется,
впереди большие перспективы в такого рода изданиях.
Примечания
1. Толковый словарь уголовных жаргонов /
Сост. : Ю.П. Дубягин, А.Г. Бронников, Г.В. Боровкова и др. - М., 1991. С.
175 (в дальнейшем ТСУЖ).
2. Армянов Г.Л. Българският жаргон. Лексико-семантичен
и лексикографски аспект. - София, 1995. - С. 161.
3. См. также: Потапов С.М. Cловарь жаргона преступников
(блатная музыка). - М., 1927. - С. 7 (в дальнейшем - Потапов).
4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского
языка. Т. I. - М., 1980. - С. 7; Фасмер М. Этимологический словарь
русского языка. Т. I. - М., 1986. - С. 64.
5. Cловарь тюремно-лагерно-блатного жаргона: речевой и графический
портрет советской тюрьмы / Сост.: Д.C. Балдаев, В.К. Белко, И.М. Исупов. -
М., 1992. - С. 19.
