Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+

Л. В. Рычкова

"МАТЧЫНА МОВА" И НАЦИОНАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ: ЗАЧЕМ НУЖНА СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛЕКСИКА РОДНОМУ ЯЗЫКУ

 
Ма-ма = мо-ва
Любіш маму?
(Социальная реклама в Беларуси)
 
Тема этой статьи инспирирована тремя факторами: баннером социальной рекламы, который оказался на пути с работы домой, а потому попадался мне на глаза каждый день (содержание этой рекламы приведено в качестве эпиграфа); естественным для современной Беларуси смешанным коммуникативным идиомом [1] (речь идет о сознательном совместном использовании в рамках одного речевого акта двух языков-кодов, а не о близкородственной языковой интерференции, находящей выражение в различных видах трасянки); необходимостью осмысления причин резкого снижения потребности в славистических знаниях.
Условно статья состоит из двух взаимосвязанных частей. В первой части мы остановимся на понятии "матчына мова" [2] и на тех стереотипах, которые связаны с этим понятием в славистике и которые, в определенной степени, сыграли роль одного из факторов, способствующих маргинализации родных языков в сознании значительной части молодого поколения славянских народов (что, в частности, выражается и в широко отмечаемой экспансии англицизмов во все славянские языки, и в популярности англистики - во всех ее проявлениях - при выборе будущей специальности, и в коммуникативных преференциях при переключении кодов). Во второй части статьи мы попытаемся показать не только культурную, но и экономическую обусловленность необходимости сохранения и развития посредством наращивания специальной лексики родных языков в современном мире.
 
Родной, но не материнский
 
Словари английского языка [3], очевидно, рассматривают единицу Mother tongue ('материнский язык' [4]) как составную лексему и подают как отдельное вхождение, то есть в отдельной словарной статье, отражая номинацию понятия в общеупотребительном языке, которой в языке специальном соответствует единица родной язык (native language): Mother tongue = a person's native ([5] = a person born in a specified place; associated with a person's place of birth) language [1]; Mother tongue = one's native (= relating to a place where a person was born; person born in a specified place; member of the original race of a country) language [2]. Таким образом, в английском языке актуализируется фактор места рождения либо (реже) фактор туземной расы /этноса (сравни термин туземный язык, принятый в русском языкознании).
МАС (широко известный "малый" академический словарь русского языка в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой) не отражает сочетания материнский язык, следовательно, данное сочетание в русском языке имеет синтаксический, но не лексикализованный статус. Приведем толкование слова Материнский: принадлежащий матери; свойственный матери, такой, как у матери.
Похожее толкование прилагательного Матчын (эквивалента русскому материнский) находим в ТСБМ - Тлумачальны слоўнік беларускай мовы ('Толковый словарь белорусского языка'): які належыць матцы; які мае адносіны да маткі, уласцівы ёй. ТСБМ приводит также второе значение прилагательного Матчын, которое отсутствует в МАС, и в рамках этого второго значения в качестве примера - сочетание Матчына мова: 2. Родны; народны. Матчына мова. Резонно вследствие этого предположить, что в русском языке словосочетание материнский язык должно было бы пониматься как "язык матери, такой, как у матери"; а в белорусском языке сочетание матчына мова, помимо этого, - как "язык по рождению, этнический язык".
Проведя микроисследование на материале Национального корпуса русского языка (к сожалению, для белорусского языка по-прежнему не существует сбалансированного по стилям корпуса), мы получили вполне ожидаемые результаты. Весь многомиллионный корпус содержит всего 5 документов / вхождений для сочетания материнский язык, из них только одно может быть соотнесено с русским языком: Дворяне русские никогда, в огромном большинстве своем, не отрекались от родства с народом, от общего материнского языка, от тысячелетней веры, от незапамятного из одной колыбели происхождения. [М.О. Меньшиков. Еврейское нашествие (1910.02.24)]. Очевидно, что здесь также наличествует семантический компонент, сопрягающий понятия материнский язык и язык народа.
Наиболее показательным для отражения обиходного понимания россиянами сочетания материнский язык представляется следующий пример: Пока россияне будут с каким-то наследственным страхом относиться ко всему, что произносится не на русском языке, подозревая, что материнские языки десятков народов России существуют только для того, чтобы плести антирусские заговоры, сама постановка вопроса о праве народов на культурно-духовную автономию будет создавать проблемы. [Равиль Бухараев. О духовной России и грехе взаимной подозрительности // "Звезда", 2002].
Совсем другую статистику можно наблюдать по отношению к сочетанию родной язык, которое было найдено в 705 документах в 1171 вхождении. Найденные примеры прекрасно иллюстрируют множество аспектов понятия родной язык, под которым понимается, прежде всего, язык русский, в т.ч. в его противопоставлении языкам иностранным, язык кодифицированный, т.к. актуализируется проблема "порчи языка" и пр.
Таким образом, данные Национального корпуса русского языка косвенно подтверждают существующее в обиходном сознании россиянина стереотипное противопоставление понятия родной язык, под которым имеется в виду, прежде всего, русский язык, и материнский язык, под которым имеются в виду языки национальных меньшинств [6].
Исследование, проведенное в Болгарии [7], также позволило прийти к выводу о стереотипизированном (и, к тому же, нашедшем отражение в юридической практике) противопоставлении понятий "материнский язык" (= язык этнического меньшинства) и "официальный язык" (= доминирующий язык).
В свете подобных стереотипов, определяющих ментальность и отношение к языку, можно предположить, что позиционирование белорусского языка как "роднай / матчынай мовы" реально не способствует повышению его престижа и осознанию как официального, доминирующего, языка. Подсознательно де факто многонациональное население Беларуси воспринимает русский язык, являющийся языком лингвистического большинства, в качестве языка официального. Этот факт, в частности, подтверждается социологическими исследованиями: "…многие семьи коренных белорусов, преимущественно горожан, негативно относятся к … расширению социальных функций белорусского языка, считая его "неперспективным", "сельским", "устаревшим" и т.д." [8]. В наибольшей степени противниками расширения функций белорусского языка являются выходцы из сельской местности, чьим первым языком, "матчынай мовай", (и, как правило, языком базового образования) являлся белорусский язык [9], и которые в советское время потратили много сил на освоение русского языка в процессе получения высшего образования и/или городской социализации. Это подтверждает мнение Яна Винклера (Winkler Jan) о негативной оценке таких явлений, как провинциализм и ксенофобия [10].
 
Ценность языка(ов)
 
Ценность языка всегда осознавалась специалистами-гуманитариями, но трактовалась, в основном, в терминах культурного достояния / наследия [11]. Наибольшего расцвета такое понимание достигло в неогумбольдтианстве, рассматривавшем родной язык (Muttersprache) как "в высшей степени" действенную и действительную силу "для народа и для конкретного человека" [12]. Тем не менее, как справедливо отмечает Peter Ladefoged, всегда существовали люди, которые не считали свой этнический язык чем-то ценным для себя. Для таких людей переход на доминантный язык был весьма желанным и рассматривался как средство "вертикальной социальной мобильности" [13]. Снижение интереса к славистике [14], которое отмечается как в приоритетах академической науки, так и в области высшего образования, где наблюдается либо снижение спроса на славистические специальности либо отказ от них, с очевидностью свидетельствует о том, что большинство славянских языков не рассматриваются более как доминантные.
Стереотип необходимости выбора языка как средства коммуникации актуализировал коммуникативный аспект как основной признак витальности языка и его "нужности", при этом когнитивный аспект ценности языка, обусловленный особенностями реализации каждым языком отражательной функции, будучи не столь очевидным, по-прежнему остается в тени. В то же время, уже давно доказано, что родные языки могут и должны играть важную роль в национальном развитии не только в собственно культурном аспекте, но и с точки зрения образования и экономики. Особенно важна их роль в удовлетворении когнитивных нужд личности. Остановимся на этом подробнее.
Очевидно, что для выполнения любого действия и / или мыслительной операции человеку необходима различная информация, которая "может выполнять различные функции: а/ описания, б/ нормирования, в/ предписания" [15] и которая "по своей структуре может быть односоставной и сложной". Действие / умозаключение "есть результат переработки информации, т.е. не что иное, как принятое и реализуемое решение". Принять решение достаточно просто, если необходимо лишь осуществить когнитивный "выбор из чего-то уже данного в информации". В этой связи становится понятным, почему для перехода к обществу знания необходимо обеспечить всем доступ к информации [16], и почему для этого так важно сохранение культурно-языкового разнообразия. Ведь сами языки дают полилингву базу для сравнения со своим родным (не только первым) языком и возможность осуществления выбора при принятии решения. Здесь мы позволим себе привести пространную цитату из широко известной статьи Вяч. Вс. Иванова ""По-просту": языки Великого княжества Литовского": "Когда немецкие романтики подступали к идее единства нации и языка, они не могли предположить всю степень опасности, заложенной для истории Европы в тех ложных толкованиях, которые эта тема позднее нашла в их собственной стране у Бисмарка и его последователей, а позднее у идеологов тоталитарных государств - не только в искажениях принципов сравнительного языкознания в нацистской "арийской" пропаганде, но и в разглагольствованиях Сталина о признаках нации, потом им продолженных людоедской практикой в пору его откровенного русского шовинизма. На самом деле вся новейшая история Европы говорит о целесообразности взаимодействия и взаимообогащения двух и больше языков в пределах одной страны. Любая попытка заменить этот естественный процесс искусственным насильственным насаждением одного языка не имеет под собой научной почвы" [17].
Следовательно, культивация ценности языка как социокультурной ценности-стереотипа должна предусматривать, по крайней мере, два фактора: а) избавление от ментального стереотипа "доминантный = нужный - родной (миноритарный, периферийный) = ненужный"; б) переход от выбора "вместо" к выбору "вместе" ( ср. "объединение языков (без потери индивидуальности каждого из них)" [18]). Действительно, каждый язык (и прежде всего, аборигенные языки, далекие от достижений современной цивилизации) дает "возможность проникновения в другие отраженные в них способы описания и постижения мира" [19]. Проблема "традиционного знания" в последнее время получила еще один "ценностный" аспект - интеллектуальной собственности, рассматриваемый также в контексте "нематериального наследия" [20].
Вернемся к типам принятия решений. По информационному признаку их принято делить на элементарные; двухступенчатые (когда необходима нормативная информация); трехступенчатые, опирающиеся на описательную, определяющую направление поиска информацию; многоступенчатые, "когда не найдя ни одного удовлетворяющего нас решения, мы вынуждены искать принципиально новое, т.е. д о б ы в а т ь новую информацию, с о з д а в а т ь ее" [21]. Информация не есть знание, она лишь способствует формированию знания. Исключение составляют знания (смыслы), передаваемые средствами известных человеку языков, которыми он "владеет". Следовательно, индивидуальный полилингвизм увеличивает скорость принятия решений (посредством осуществления "когнитивной экономии" [22]), а также способствует возможности принятия решений, не основанных на выборе, т.е. способствует порождению "будущей" информации.
Принятие ценности полилингвизма не исключает необходимости выбора, т.к. все языки знать невозможно. Очевидно, что фактор "коммуникативной ценности" языка(ов) здесь будет превалировать, и он пока не в пользу большинства славянских языков. В связи с этим возникает необходимость "популяризации" языков. В частности, для славянского ареала такой важной задачей может и должна стать задача популяризации славянских языков, основанная на идее славянского полилингвизма и имеющая глубокие исторические корни, чему свидетельством многолетняя деятельность Международного комитета славистов и съезды, которые проходят под его эгидой.
 
Специальная лексика в задаче национального развития
 
Позволим себе начать с примера, увы, не имеющего отношения к славянскому миру. Индия, известная своей многовековой медицинской практикой, восходящей к традиционному знанию, решила защитить свою интеллектуальную собственность от мировых медицинских корпораций и преуспела в этом посредством создания и эффективного использования цифровой библиотеки традиционного знания (Traditional Knowledge Digital Library - TKDL), являющейся "уникальным цифровым ресурсом, объединяющим различные системы знаний и языки" [23]. Известно, что наиболее известные и удачные фирменные наименования, торговые знаки и пр. (один из разрядов специальной лексики, являющейся предметом международной правовой защиты) существенно способствуют получению прибыли, в то время как неудачные торговые номены могут привести к провалу даже самой лучшей продукции.
Тот факт, что создание и развитие национальной терминолексики способствуют укреплению позиций и расширению функций языка, отмечается многими исследователями. Так, выступая на первой национальной конференции "Проблемы белорусской научной терминологии", Г.А. Цыхун справедливо отмечал, во-первых, необходимость преодоления той точки зрения (весьма распространенной в Беларуси), что в научно-технической и деловой сферах важней внедрять обучение английскому языку, чем белорусскому, и, во-вторых, необходимость создания терминологии, которая основывается на собственных языковых ресурсах: "… робіцца зразумелай эўрыстычная вартасць тэрміналогіі, што грунтуецца на сваіх моўных рэсурсах, бо гэта адкрывае новыя магчымасці і падыходы ў пазнанні ісціны. Зразумела, што гэтым не выключаюцца магчымасці засвойваць і карыстацца чужой тэрміналогіяй, але як дадатковым, а не асноўным сродкам у працэсе пазнання. Аснова тэрміналогіі павінна грунтавацца на сваёй, а не на чужой мове, бо толькі яна дазваляе глядзець на свет сваімі вачыма, а значыць, і бачыць тое, што іншыя не заўважаюць ці не бачаць з іншага боку. Такім чынам, з пункту погляду моўнай экалогіі, неабходнасць развіцця нацыянальнай тэрміналогіі з'яўляецца бясспрэчнай" [24].
Действительно, языковая ситуация сегодня в Беларуси такова, что все меньше становится носителей белорусского языка, для кого этот язык является первым. Как результат - теряется способность воспринимать исконно белорусские термины по сравнению с их альтернантами иноязычного происхождения. Это, в частности, было выявлено в процессе эксперимента на материале терминов предметной области репродуктивного здоровья, в котором приняли участие как профессионалы области здравоохранения Гродненщины, так и студенты первого курса двух гродненских вузов [25].
С учетом таких особенностей терминологии, как 1) семантическая невыраженность, 2) прагматичность, 3) динамичность и 4) зависимость от структуры подъязыка [26], задача сохранения национальной терминологии и ее приумножения на собственно национальной почве приобретает особую актуальность не только для белорусского языка, но и для других славянских языков, требующих развития предметных подъязыков / языков для специальных целей. Здесь особая роль должна принадлежать языкам для социокультурных целей, которые, в отличие от большинства подъязыков естественных наук [27] и техники, закрепляют собственно (и исключительно) ментальные представления о мире.
Л.Б. Никольский, выступая на заседании оргкомитета по подготовке VII международного социологического конгресса, впервые заострил внимание на том, что развитие подсистем языка напрямую связано с объемом функционирования этого языка [28]. Следовательно, увеличение объема функционирования славянских языков, в т.ч. обусловленное развитием славянского полилингвизма, будет способствовать становлению национальны терминосистем. В уставе Инфотерма справедливо отмечается, что высококачественные терминологии и терминосистемы играют ключевую роль в специализированной коммуникации, обучении, исследованиях и развитии, в информации и документации, а также в трансфере знаний и технологий.
Исследования, проводимые под эгидой Фонда культуры народов Сибири (основан в 2010 году), целью которого является сохранение языка коренных малочисленных народов Сибири и экологического знания, особенно сохранившегося в языке, и дальнейшее развитие художественных и ремесленных традиций этих народов, а также исследования, проводимые под эгидой Фризской акдемии (Fryske Akademy) и Европейского исследовательского центра по мультилингвизму и обучению языку Mercator (the Mercator European Research Centre on Multilingualism and Language Learning) показали, что обучение родному языку в условиях полилингвизма успешнее всего осуществляется с использованием материалов, отражающих реалии жизни носителей этих языков и культивируемые ими ценности [29]. Такой подход, безусловно, является наиболее перспективным и при разработке, совершенствовании в рамках языкового планирования / строительства языков для социокультурных целей славянских языков. И хотя стратегия языковой политики в образовании, как правило, национально специфична, общие принципы ценности каждого языка и языков в условиях полилингвизма очевидны, а потому вызывает интерес опыт различных славянских стран в области осуществления языковой политики в образовании [30].
Исследования по межкультурному взаимодействию уверенно демонстрируют превалирование ментальных стереотипов, освоенных в процессе социализации в своей культуре, над понятиями, которые осваиваются в процессе обучения иностранному языку и культуре [31], поэтому успешный менеджмент в международных предприятиях / корпорациях должен быть основан не столько на освоении международных языков работниками, но и на освоении родных языков работников менеджерами. Это позволит избежать экономических неудач [32] и, наоборот, повысить прибыль, используя эффект культурной синергии [33].
 

Примечания

1. Существование такого идиома подтверждает языковой материал русскоязычных газет Гродненщины, над созданием корпуса которых кафедра общего и славянского языкознания Гродненского государственного университета имени Янки Купалы работает совместно с коллективом ученых ИРЯ РАН.

2. Данное понятие может иметь разные названия в различных языках и, соответственно, разные мотивирующие признаки (сравни: język ojczysty 'отцовский язык' в значении родной язык в польском языке).

3. См., например, The Oxford Paperback Dictionary, Thesaurus, and Wordpower Guide. - Oxford University Press, First published 2001 ( далее - [1]) либо Collins Paperback Dictionary and Thesaurus Harper Collins publishers, 1994 first published ( далее - [2]) .

4. В одинарных кавычках дается семантизация, но не эквивалент термина.

5. В круглых скобках приведены толкования слова native.

6. В определенной степени проявлением подобного стереотипа в белорусской действительности можно считать название журнала, посвященного белорусскому языку, литературе и культуре, - "Родная мова". Отметим также, что в белорусской действительности, где белорусский язык де факто является языком лингвистического меньшинства, стирается противопоставление между понятиями родная мова и матчына мова; распространенное русско-белорусское двуязычие результирует в обиходной практике в противопоставлении язык - мова.

7. Sachkova, Elena. Studying Mother Tongues in Bulgaria (1878 - 1998) - heritage without progress // HERITAGE and PROGRESS. From the past to the future in intercultural understanding. - SIETAR Europa Congress 1998 Proceedings. - Bath: LTS Training and Consulting (in association with SIETAR Europa), 2000. - P328 - 335.

8. Этнические и конфессиональные проблемы в современном мире. - Мн.: Четыре четверти, 1999. - С. 177.

9. Т.е. в данном случае совпадали первый язык и язык "туземный" (отметим, что в обиходной практике слова туземец и туземный окрашены скорее негативно, чем позитивно: туземец - уроженец и коренной житель какой-л. местности или страны (обычно далекой, малоразвитой)… - МАС).

10. "…the key terms for our further thoughts are expressions like… "provincialism" and "xenophobia" on the side of negative values" ( In: Winkler, J. Problems of Identity in Systems of Higher Education // Uniqueness in Unity: The Significance of Cultural Identity in European Cooperation. - SIETAR EUROPA 1995 Proceedings. - Prague, 1995. P. 185).

11. Cultural Heritage.

12. Вайсгербер, Й.Л. Родной язык и формирование духа / Пер. с нем. О.А.Радченко Изд. 3-е. - М.: Книжный дом "ЛИБРОКОМ", 2009. - С. 105.

13. Ladefoged, Peter. Another View of Endangered Languages // Language. - 1992. - 68 (4). - Р. 809-811.

14. Отражает также общую тенденцию падения интереса к гуманитарным исследованиям, не приносящим сиюминутной выгоды.

15. Божков, О.Б., Шум, Ю.С. Некоторые аспекты структуры информации и принятия решений // Тезисы докладов к ХХУ научно-технической конференции, посвященной 75-летию изобретения радио. - Л.: Научно-технич. об-во радиотехники, электротехники и связи им. А.С. Попова, 1970. - С. 12-13.

16. Информация для всех - Information for all.

17. Иванов, Вяч.Вс. Лингвистика третьего тысячелетия. - М.: Языки славянской культуры, 2004. - С. 105.

18. Там же. - С. 98.

19. Там же. - С. 99.

20. В частности, под эгидой Мировой организации интеллектуальной собственности (World Intellectual Property Organization - WIPO) был создан специальный комитет (Intergovernmental Committee on Intellectual Property and Genetic Resources, Traditional Knowledge and Folklore).

21. Божков, О.Б., Шум, Ю.С. Некоторые аспекты структуры информации и принятия решений // Тезисы докладов к ХХУ научно-технической конференции, посвященной 75-летию изобретения радио. - Л.: Научно-технич. об-во радиотехники, электротехники и связи им. А.С. Попова, 1970. - С. 13.

22. Stewart, Edward C. Reflections on Cognitive Economies of Languages // Europe on the Move: Fusion or Fission? Proceedings 1994 SIETAR Europa Symposium. - Jyvaskyla: University of Jyvaskyla, 1994/ - P. 132 - 153.

23. Protecting India's Traditional Knowledge // WIPO Magazine - June 2011.

24. Цыхун, Генадзь. Пра некаторыя пытанні тэрміналагічнай працы ў Беларусі // Першая нацыянальная канферэнцыя "Праблемы беларускай навуковай тэрміналогіі". - Мн.: ТБМ, 1995. - С. 18 - 19.

25. Разводовская, Я.В. Семантика терминов подъязыка репродуктивного здоровья в интерпретации профессионалов и непрофессионалов // Русский язык: система и функционирование: сб. материалов IV Междунар. науч. конф. В 2 ч. ч.1. - Мн: РИВШ, 2009. - С. 227 - 230; Она же. Семантика терминов подъязыка репродуктивного здоровья в аспекте восприятия непрофессиональными адресатами // Веснік ГрДУ імя Я. Купалы. Сер.3, Філалогія. Педагогіка. Псіхалогія. - 2009. - № 3(88). - С. 40 - 44.

26. Городецкий, Б.Ю. Терминоведение и переводоведение // Совершенствование перевода научно-технической литературы и документов: тезисы докл. и сообщений Всесоюз. конф., 7-9 сент. 1988 г. - М.:Наука, 1988. - С. 4 - 7.

27. Что касается естественнонаучной терминологии, то здесь весьма перспективным видится сопоставление народной и научной терминологии (см., например, Шмелев, А.Д. Русская "наивная" ботаника и научная ботаника (наименования растений и их частей) // Терминология знание. Материалы I Международного симпозиума (М осква, 23- 24 мая 2008 г.). М.: Ин-т русск. яз. Им. В.В. Виноградова РАН, 2009. - С. 212 - 217).

28. Никольский, Л.Б. Прогнозирование и планирование языкового развития / Советская социолог. ассоциация. Советский оргком. по подготовке VII междунар. социолог. конгресса. Варна. 1970. Болгария. - М., 1970. - 14 с.

29. См., например: Kasten, Erich. Learning tools for preserving languages and traditional knowledge in Kamchatka // Sustaining Indigenious Knowledge: Learning Tools and Community Initiatives for Preserving Endangered Languages and Local Cultural Heritage, 2013. - P. 65 - 88.

30. См., например, Lük, A.N. Language Education Policy in Slovenia. - Ljubljana: Ministry of Education, Science and Sport, 2003. - 81 p.

31. Leeds, C. Stereotypes, national identities, values and Europeanness // Meeting the Intercultural Challenge: Effective Approaches in Research, Education, Training and Business. - Berlin: Verlag Wissenschaft & Praxis, 1999. - P. 444 - 452.

32. См., например: Hannemann, K. Doing Business in Russia - intercultural challenge or predetermined failure? // HERITAGE and PROGRESS. From the past to the future in intercultural understanding. - SIETAR Europa Congress 1998 Proceedings. - Bath: LTS Training and Consulting (in association with SIETAR Europa), 2000. - P. 155 - 162.

33. См., например: Prud'homme van Reine, P.R. Globalisation and indigenous management models: the periphery talks back // Meeting the Intercultural Challenge: Effective Approaches in Research, Education, Training and Business. - Berlin: Verlag Wissenschaft & Praxis, 1999. - P. 252 - 262; Zeutschel,U. Intercultural synergy in professional teams: Views based on practical experience // Там же. - P. 191 - 199.