Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

А. В. Белоусов

АХИЛЛ И АМАЗОНКИ НА БЕЛОМ ОСТРОВЕ

(Индоевропейское языкознание и классическая филология - XI (чтения памяти И. М. Тронского). - СПб., 2007. - С. 15-20)


 
Однажды Амазонки (а они жили по Филострату у негостеприимной стороны Понта, где тянутся Таврические горы, в стране, которую окружают стекающие с этих гор реки Фермодонт и Флин) захватили в плен неких моряков с Геллеспонта. Между одной Амазонкой и пленным юношей возникла любовь, и Амазонка сия упросила царицу Амазонкскую, приходящуюся ей сестрой, не продавать пленников скифам. Моряки были освобождены и стали жить с вместе с Амазонками, и «даже стали говорить на их языке». Как-то они, рассказывая о своих морских приключениях, упомянули и об Ахилловом острове и о его богатом храме [1]. Амазонки велят им строить корабли для перевозки лошадей, чтобы совершить набег на Ахиллов остров верхом на конях, «ведь Амазонки, когда слезут с коней, оказываются слабыми и в полном смысле женщинами» (καταβᾶσαι γὰρ ἵππων ᾿Αμαζόνες θῆλύ τέ εἰσι γένος καὶ ἀτεχνῶς γυναῖκες). Научившись гребле, Амазонки поплыли на Белый остров. По прибытии сюда они велели Геллеспонтийцам вырубать деревья, коими был кругом обсажен Ахиллов храм, но топоры их обрушились на них же, так что все они там и полегли, зарубленные собственными топорами. Тогда Амазонки сами бросились на храм с воинственным гиканьем и воплями. Но тут явился сам Хозяин острова и «навёл такой ужас на коней» Амазонок, что кони сбросили своих наездниц и стали бить упавших копытами и тут же «поедать обнаженные руки лежащих Амазонок и, разрывая их перси, бросались на внутренности и пожирали их» (κειμένων τε γυμνὰς ὠλένας ἤσθιον καὶ τὰ στέρνα ῥηγνῦσαι προσέκειντο τοῖς σπλάγχνοις καὶ ἐλάφυσσον). «Наевшись человеческого мяса, они стали бегать по острову и беситься, наполненные человеческой кровью (μεσταὶ λύθρου), а потом, остановившись на береговых возвышенностях и увидев поверхность моря, они приняли её за равнину и бросились в морскую пучину». Пустые суда Амазонок также погибли, «один корабль разбивал и топил другой, будто в морском сражении - боковые и носовые удары, какие наносят кормчие во время битвы, происходили между пустыми кораблями, носившимися в беспорядке. Тогда множество корабельных обломков было принесено волнами к храму, вокруг него лежали еще живые, полусъеденные люди, и повсюду были разбросаны человеческие останки и выброшенные лошадьми куски мяса, а Ахилл легко произвел очищение острова: он поднял поверхность моря и все это смыл и очистил» (57. 1-17).
Что сразу бросается в глаза в этом рассказе, безотносительно к его яркому содержанию, так это его стилистика, типичная для повествовательного фольклора [2]. Внешность героев не конкретизируется, время действия также, но ясно, что события происходят в стародавние времена. Предание явно возникло «еще на самых начальных этапах функционирования святилища» [3] и, скорее всего, является древней храмовой легендой Ахиллова острова. Ярко выступает связь Ахилла со служительницами Великой богини, Амазонками. «Амазонки, - пишет М. И. Ростовцев, - локализовались там, где существовал древний культ Богини Матери… амазонки - её вооружённые жрицы» [4], Филострат называет их «отцом и родителем» (ὁ πατήρ τε καὶ φυτουργὸς αὐτῶν ῎Αρης) Ареса (57. 3), но, по большинству свидетельств, почитали они Ареса совместно с Артемидой (древнейшей доэллинской Πότνια θηρῶν) [5]. Их хтоничность (а в Северном Причерноморье их представляли как служительниц Великой Богини, причем в ее загробном аспекте [6]) и связь с загробным миром выступает в их неотделимости от коня [7]. Образ коня сам в свою очередь неотделим от Великой Богини, Владычицы животного и растительного мира, не случайно одним из эпитетов Микенской Богини, как и у Иштар был эпитет «Владычицы лошадей» ([po-]ti-ni-ja i-qe-ja, т. е. Potniāi hiqqweiai - «Владычице лошадей» dat.) [8]. Скифская змееногая богиня представлена на совершенно одинаковых конских налобниках, найденных при раскопках курганов Большая Цимбалка и Толстая Могила [9]. М. И. Ростовцев полагал, что в религии скифов эта богиня манифестировалась и как водная и как повелительница коней и являлась при этом результатом смешения Πότνια θηρῶν с полуперсидской Анхитой [10]. Принесение в жертву коня - традиционный обряд в культе Великой богини не только среди иранских племён, но и вообще у древних индоевропейцев. Самые ранние свидетельства о жертвоприношении коня на территории Южной России относятся к середине IV тысячелетия до н. э. - это культовое захоронение у очага жеребца рядом с останками двух собак [11]. Очаг, конечно, древнейший символ богини Матери. Весьма показательно в этом отношении изображение на серебряной позолоченной пластине из Мерджан [12], где представлена восседающая на троне Богиня со священным округлым сосудом в руках, справа от неё изображено мировое древо, а слева - столб с конским черепом на вершине, «что свидетельствует о принесении ей в жертву коня» [13]. Итак, как мы сказали, Амазонки связаны с конём как жрицы Богини Матери. Нельзя исключать того, что «вытеснение амазонок в преисподнюю и смещение представлений об их владычице было обусловлено социально-историческими сдвигами» [14], радикальным сдвигом от Mutterrecht к Vaterrecht. Видимо и победа над ними Ахилла - это утверждение «отцовского права» над отжившим своё «правом материнским» [15]. Обращение к этрусскому материалу ещё более утверждает в этой мысли.
«Этрусские амазонки, - пишет Е. В. Мавлеев, - выступают как специфические разновидности демонов преисподней, которых позволено уничтожать людям, точнее мужчинам. Данная тема выступает на фоне существенных модификаций в репертуаре этрусских художников: впервые широко вводятся сцены убиения мужчинами женщин. Среди других женских персонажей амазонки оказываются единственным исключением из правила: они противятся устанавливаемому мужчинами порядку. Однако, для IV в. до н.э. воплощенное образно амазонками мировоззрение для обыденного сознания уже немыслимо, они - нечто из области нереального, и потому амазонки оказываются на положении особого рода демонов, существ, принадлежащих более не миру людей, но над миром стоящих сил. Амазонки «выводятся» в этот враждебный мир, потому что первичные некогда «матриархальные» отношения видятся теперь кошмарным сном. Этрусские же памятники IV в. до н.э. с изображениями амазонок - специфическое свидетельство «преодоления» обществом старой идеологии» [16].
 
В сравнении с этрусским материалом контекст предания о нападении Амазонок на Белый остров становится яснее. Однако, несмотря на социально-исторические сдвиги, изменения общественных отношений, перевороты в идеологии и проч., религиозные установления меняются неохотно, и, несмотря на исчезновение (а был ли он вообще?) матриархата во внешней сфере общественных отношений, «матриархальная» психология (и религиозное сознание!) держится очень долго. Это мы можем видеть во множестве фактов религиозной истории Европы, в частности, в Северном Причерноморье, где «матриархальные» в своей основе культы доживают в условиях патриархальных общественных отношений до принятия античным миром христианства, а где-то и благополучно его переживают, всплывая в народных поверьях уже христианских в целом народов.
Я думаю, что в предании передаваемом Филостратом об Амазонках отражается не только мифическая история, в ней сохраняются также и следы ритуала. Обращает на себя внимание эпизод, когда взбесившиеся лошади Амазонок бросаются в море, приняв его за равнину. Известно, что лошади приносились греками в жертву Посейдону и речным божествам, «при чемъ онѣ не убивались, а живьёмъ бросались въ море или рѣку; на о. Родос ежегодно бросали въ море 4-хъ лошадей въ жертву Геліосу» [17]. Связь, как я полагаю, налицо. Рассказывать о родстве Ахилла и Посейдона необходимости, думаю, нет, тем более, что мы помним, как Ахилл стал Владыкой Понта. Ничто не мешает нам видеть в данном эпизоде легенды отражение реального в действительности жертвоприношения коня. Посейдону ли, Ахиллу ли? Да, но, скорее всего изначально Великой Богине матери, ведь это она исконно была Владычицей лошадей, а Посейдон и Ахилл её паредры. Ахилл поставлен Посейдоном Владыкой Понта, он в силах даже «поднимать поверхность моря» и видимо конская жертва - это жертва самому Ахиллу [18]. Во многих мифических сказаниях боги сами учат, как приносить им жертвы, потому-то миф и становится программой действий исполняемых в ритуале, миф - «образцовая история», которая должна вечно повторяться, идеальная парадигма. Видимо, основываясь на этих поразительных функциональных сходствах Ахилла и Посейдона, некоторые исследователи и ассоциировали Причерноморского Ахилла со скифским Посейдоном - Тагимасадом [19].
 

Примечания

1. А там, по словам Арриана (PPE 32), много было всего: καὶ γὰρ καὶ ἄλλα πολλὰ ἀναθήματα ἀνάκειται ἐν τῷ νεῷ, φιάλαι καὶ δακτύλιοι καὶ λίθοι τῶν πολυτελεστέρων· ταῦτα ξύμπαντα χαριστήρια τῷ ᾿Αχιλλεῖ. καὶ ἀνάκειται καὶ ἐπιγράμματα, τὰ μὲν ῾Ρωμαϊκῶς τὰ δὲ ῾Ελληνικῶς πεποιημένα ἐν ἄλλῳ καὶ ἄλλῳ μέτρῳ, ἔπαινοι τοῦ ᾿Αχιλλέως, ἔστιν δὲ ἃ καὶ τοῦ Πατρόκλου.

2. См. В. Я. Пропп. Фольклор и действительность // Русская литература 37 (1963). C. 66.

3. С. Б. Охотников, А. С. Островерхов. Святилище Ахилла на острове Левке (Змеином). Киев, 1993. C. 77.

4. См. M. I. Rostovtseff. Iranians and Greeks in South Russia. Oxford, 1927. P. 81. См. также И. Ю. Шауб. Амазонки на Боспоре // Скифия и Боспор. Новочеркасск, 1989. C. 81 и F. M. Bennet. Religious Cults Associated with the Amazons. N.Y., 1912. P. 17-29.

5. Вообще обзор источников об Амазонках см. у J. Toepffer. Amazones // RE, I Bd., 2 Hbb. Sp. 1754-1771.

6. И. Ю. Шауб. Ахилл - бог древнего Причерноморья // Новый часовой, 2002, № 13-14. C. 84.

7. О культовой семантике коня см. Д. Н. Анучин. Сани, ладья и кони как принадлежности похоронного обряда // Древности. Труды Московского археологического общества, т. XIV, 1890; Neglein J. Das Pferd im Seelenglauben und Totenkult // Zeitschrift des Vereins für Volkskunde, Bd. 1, 1901; Neglein J. Das Pferd im arischen Altertum. Königsberg, 1909; Malten L. Das Pferd im Totenglauben // Jahrbuch des keiserlichen deutschen archäologischen Instituts, XXIX, 1914. S. 17-256; Howey M. O. The horse in magic and myth. London, 1923; Худяков М. Г. Культ коня в Прикамьи // Из истории докапиталистических формаций: Сборник статей к 45-летию научной деятельности Н. Я. Марра. М.-Л., 1933; Benoit F. L’héroisation equestre // Publication des Annales de la Faculté des Lettres. Aix-en-Provence, Nouvelle serie, № 7, Édition Ophrys, 1954. P. 146, tab. XXVII, pp. 58-67.; Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2002. C. 142-152; Иванов Вяч. Вс. Конь // Мифы народов мира. М, 1980, I. C. 666; Ivanov V. V. Comparative Notes on Hurro-Urartian, Northern Caucasian and Indo-European // UCLA Indo-European Studies, 1999. Vol. 1. P. 147-264 и др..

8. См. PY An 1281. Ventris M., Chadwick J. Documents in Mycenaean Greek, 2nd ed., Cambr., 1973. P. 483, 548; Lejeune M. Mémoirs de philologie mycénienne. Première série, Paris, 1958; Ivanov V. V. Comparative Notes on Hurro-Urartian, Northern Caucasian and Indo-European // UCLA Indo-European Studies, 1999. Vol. 1. P. 204.

9. См. И. Ю. Шауб. Культ Великой богини у местного населения Северного Причерноморья // Stratum plus 3 (1999) (с библиографией).

10. Rostowzew M. Fische als Pferdeschmuck // Opuscula archaeologia O. Montelio dicata. Stockholm, 1913. S. 223-232.

11. См. В. Б. Ковалевская. Конь и всадник. Пути и судьбы. М., 1977. C. 19. Собака, кстати, говоря, также связана в Причерноморье с культом Великой богини - см. И. Ю. Шауб. Ук. соч.

12. М. И. Артамонов. Сокровища скифских курганов. Л.-Прага, 1996. Табл. 331 См. также: Ю. А. Виноградов. «Там закололся Митридат…». Военная история Боспора Киммерийского в доримскую эпоху (VI-I вв. до н. э.). СПб, 2004. С. 128-129, рис. 38. 2.

13. И. Ю. Шауб. Ук. соч.

14. И. Ю. Шауб. Амазонки на Боспоре // Скифия и Боспор. Новочеркасск, 1989. C. 85.

15. Хотя вообще в мифологии Ахилла есть эпизод, когда он, спасаемый Фетидой от участия в Троянской войне, пребывает на острове Скиросе среди дочерей Ликомеда. Об этом см. Hyg. fab. 96; Stat. Achil. 207; Bion. II. 5; Apoll. III. 13. 8; Schol. Il. IX. 668; Paus. I. 22. 6. Его пребывание на Скиросе под видом одной из дочерей Ликомеда очень напоминает рассказы Геродота и Гиппократа о скифских энареях, служителях Богини (Hdt. I. 105; IV. 67; Hipp. De aeris. 22). Впрочем Филострат рационализирует эту легенду на свой лад (46. 2-4).

16. Е. В. Мавлеев. Амазонки в Этрурии // Искусство и религия. Л., 1981. C. 17-18.

17. В. В. Латышев. Очерк греческих древностей. Часть 2. Богослужебные и сценические древности. Издание 2-е, исправленное. СПб., 1899. C. 86. См. также M. Nilsson. Geschichte der griechischen Religion. Münich, 1941, Bd. I. S. 220, Anm. 3.

18. Ахилл, как и Посейдон, является повелителем лошадей, что наглядно показано в предании о нападении Амазонок. В Илиаде его лошади наделены божественной природой (Il. XVI. 145-154), он единственный из Гомеровских героев, кто может даже разговаривать с лошадьми. Павсаний сообщает, что Фарсальцы поставили конную статую Ахилла, «рядом с которым бежит Патрокл» (Paus. X. 13. 5). В Ольвии, на Тендровской косе, проводился конный агон в честь Ахилла. В одном письме-граффито из Ольвии упоминается об отлове на Гилее белых лошадей (см. А. С. Русяева. Эпиграфические памятники // Культура населения Ольвии и её округи в архаическое время. Киев, 1987. C. 147), видимо для целей жертвоприношения (но именно для 'ενάγισμα, для которого использовали лошадь именно белой масти).

19. См., напр., М. И. Артамонов. Антропоморфные божества в религии скифов // Археологический сборник Государственного Эрмитажа 2 (1961). C. 77; В. Д. Блаватский. Воздействие античной культуры на страны Северного Причерноморья // СА 4 (1964). C. 18-19; М. Ф. Болтенко. Herodoteanea // МАСП, 1962. C. 13-32.