Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

М. Х. Шахбиева

ПРОБЛЕМЫ НАХСКОЙ ЭТИМОЛОГИИ *

(Вестник Московского университета. Серия 9. Филология . - М., 1998. - № 4. - С. 91-100 )

 
Проблема этимологизации слов нахских языков, несмотря на более чем полувековые усилия, направленные на ее решение. не утратила своей актуальности. Решить ее пытаются с помощью сравнительно-исторического метода, разработанным на материале индоевропейских языков. Так, существуют попытки сблизить нахско-дагестанскую языковую семью с хурритско-урартскими языками [1]. Однако они могут считаться успешными лишь в единичных случаях, так как в целом лексический материал не возводится к праисточникам. (Так, из 20 000 чеченских слов (по чеченско-русскому словарю [2]) с хурритско-урартскими сближаются лишь около 200 (1%). Для остальных 99% словаря филологический метод не работает).
Создание этимологического словаря языков, не имеющих длительных письменных традиций, и являющихся к тому же иносемейными по отношению к индоевропейским, представляется задачей довольно трудновыполнимой. Одна из попыток экстраполяции традиционных методов - Этимологический словарь северо-кавказских языков (ЭССКЯ) - первый опыт в истории кавказоведения [3]. Данный труд, естественно, не свободен от недостатков. На некоторых из них, замеченных в отношении нахских языков, мы остановимся подробнее.
Сразу отметим, что кавказские языки имеют типологические различия; традиционная типология уделяла большое внимание интегрирующим признакам, оставляя в стороне дифференциальные. В синхронном исследовании такой подход не приводил к столь острым противоречиям, какие выявились при сравнительно-историческом исследовании. Так, морфологической особенностью адыго-абхазских языков является полисинтетичность, поэтому для них необходимо реконструировать не основы, а слогоморфемы. Эту необходимость, по всей вероятности, предвидел Н. Ф. Яковлев, составивший для указанных языков словари односложных слов [4]. Слого-морфемный уровень нахских языков не исследован вообще.
Для того, чтобы осуществить издание. подобное ЭССКЯ, составители должны располагать достаточно надежным и представительным дескриптивным материалом. При этом этимолог должен иметь адекватное пред-ставление о морфонологическом уровне исследуемых языков. Многие грамматические категории в нахских языках образуются внутренней флексией. Так, нами отмечены два типа чередований, образующих формы мно-жественности в нахских языках: 1. чередования гласных: V // VN // VV // VS1 // VS2 (VN - другой гласный, VS1 - дифтонг типа oj, VS2 - дифтонг типа ow); 2. чередования согласных, самый распространенный тип - S//C. Первый вид чередований показан в следующей таблице:
 
инфинитив
субъект или объект sing.
субъект или объект plur.
'остановиться'
терминатив
дуратив
терминатив
дуратив
простой сaца сиеца совца сийца
рефлексив сaцадала сиецадала совцадала сийцадала
каузатив сaцийта сиецийта совцийта сийцийта
транзитивный сaцуо сиецуо совцуо сийцуо
 
Дифтонги VV, VS1, VS2, а также V регулярно переходят в бацбийском языке в Vб//Vп(б)//S1п(б) //S2п(б): ловза ~ лабчIа 'играть', хьиежа ~ хьепчI 'смотреть', ловса ~ лепса 'сбивать (масло)' и др. Незнание этой фонетической закономерности приводит к неверному объяснению бацбийских п, б на месте дифтонгов VS1 VS2 в других нахских языках. Порой эти рефлексы авторы называют инфиксами (С. 102). Здесь следовало бы предварительно произвести сравнительно-сопостовительный анализ форм выражения множественности во всех нахских языках и диалектах.
Не имея представления о морфологической структуре слова, неозможно говорить о реконструкции основ. Игнорирование этого факта привело авторов ЭССКЯ к серьезным ошибкам, о которых свидетельствуют следующие примеры нахских языков.
С. 209: "Nakh. *l-elx- to jump: Chech. lelx-, Bacb. letx-".
Слово лелха является формой дуратива от эккха, и обозначает 'взрываться', 'лопнуть, лопать'. Значение 'прыгать' данный глагол обретает лишь с превербами (чу 'в', ара 'наружу', хьалха 'вперед' и т.д.). Сюда же отнесена лексема халхар 'танец'. Однако звукосочетание -лх- не является корнем, оно вычленяется в ряду: делха 'плакать', кхалха 'переселяться', балха 'на работу', а также в других именных частях речи; данный звукокомплекс является в этих словах формантом, значение которого пока не выявлено. Высказывались мнения, что -л- в подобных случаях является инфиксом, как -р- в словах марх 'туча', мерза 'сладкий' и др.
С. 214: "Nakh. *?i demonstratiwe pronoun: Chech. i(-za); Ing. i-z; Bacb. e,i".
Как видим, праформа выводится из ряда: и(-за) 'он, она, оно' (чеч., инг.), е//и (бац.). Между тем, в словаре [5] в статье i, ih имеется отсылка к e, где находим: "e, eh (мн. ebi) указательное местоимение 'этот', в основном употребляется как определение, в других падежах выступает основа еq[u]" [6]. Более того, в этом же источнике: "o указательное и личное местоимение III лица; в других падежах употребляется основа - oq[u] тот, он." [7]. Таким образом, с достаточным основанием можно констатировать, что авторы ЭССКЯ в данной статье (а также в статье "Nakh. *?o that: Bacb. o" (С. 218) восстанавливают для протонахского языка семантически пустой формант в указанном ими значении. Лексемы иза (чеч.), из (инг.) и ис (бац.) являются личными местоимениями 3лица ед. ч.; их не следовало бы смешивать с указательными местоимениями и, хIара (чеч.), и, ер (инг.), о,е (бац.). В приводимой ниже таблице показаны формы основных и косвенных падежей личных (3 sing.) и указательных местоимений всех трех языков (даны только две основные формы, так как все косвенные падежи сохраняют основу эргатива):
 
 
Чеченское
Ингушское
Бацбийское
 
'он(-а,-о)'
'это(-т)'
'он(-а,-о)'
'это(-т)'
'он(-а,-о)'
'это(-т)'
Nom. и, иза и, хIара и, из и, ер о, ис о, е(ех)//и(их)
Erg. цуо кхуо цуо кхуо ицху окху//екху
 
С. 233: "Nakh. *ћa-lxa in front, before: Chech. ћalxa; Ing. ћalxa; Bacb. ћatx(eъ)". В нахских языках 'перед' семантически вызывает ассоциации с 'вверх' - хьала; в таком случае членение следовало бы произвести, сохраняя формальную и семантическую целостность: хьал-ха. В бацбийском языке имеется синонимичная частица хьалх "наречие и глагольная приставка, обычно обозначает направление снизу вверх или подчеркивает смысл глагола" [8].
С. 238: "Nakh. *ћik' axe-handle: Bacb. ћik' ".
Нахская праформа выводится лишь на основе бац. хьикI 'ручка' (правильно хIикI). Между тем имеются варианты: Iерж (инг.) с аналогичным значанием, Iарч 'стрелка лука' (чеч.), которые обнаруживают наибольшую близость с формами других северо-кавказских языков: "orl handle (авар.), ol. axe-handle (цез.), ar handle (акуш.)".
С. 242: "Nakh. *?ax-ni woollen thread, yarn: Chech. exang; Ing. äxing; Bacb. ajxni".
Однокорневым является слово: д-ех-а 'длинный, долго', д-ах-д-ан 'удлинить'; -ех- > ех-а-ниг > е-ха-нг, где -ниг - показатель адъектива. Не учтены диалектные варианты: овхинг (кист)., ахниг (чеб.), элханг (итум.).
С. 243: "Nakh. *ћeq-ur- burdock: Chech. ћöqurg".
Очень странно объясняется: уменьшительное < *ћeq-ur-ik. Авторы утверждают, что слово засвидетельствовано только в чеченском языке при внешних параллелях. Такое объяснение неверно. Это - лексикализованное причастие от глагола хьакха 'тереть' [9]; образовалось следующим образом: хьакха 'тереть' (термин.) > хьиекха 'тереть' (дурат.) > хьоькху 'тру' (дурат.) > хьоькхург 'трущий' и 'то, что (чем) трут' (дурат.). Ср.: хьокхург (терминат.) < хьакха (терминат.). В аккинском диалекте имеются две формы: хьоькхург // харцхьоькхург. Слово следовало бы рассматривать в одном словообразовательном гнезде со словами: хьакха 'тереть' (С. 546), хьакха 'косить' (С. 580), хьакхолг 'щиколотка' (С. 248), хьакха 'мазать, выметать' (С.1037). Странно, что для одного корня выводятся несколько нахских праформ.
С. 248: "Nakh. *?acV-r lamb: Chech. гacar, Ing. гäxar, бацб. гaxr-ob".
Формант -р в протонахском никак не может быть показателем множественного числа, как полагают авторы. Данное слово имеет прозрачную словообразовательную структуру: Iаха 'блеять', -р - показатель масдара: произошла субстантивация масдара.
С. 248: "Nakh. *ћaqV ankle, ankle-bone: Chech. ћaqolg, Ing. ћaqing".
Авторы не отмечают близости с хьокхург. В обоих случаях производящим является хьакха 'тереть' > хьакхо > хьакхолг.
С. 248: "Nakh. *b?ar 1 look, sight 2 to meet, look, stare: Chech. bгar 1, Ing. bгar ћazha 2 бац. bгar-da xar 2".
Данное слово и слово бIаьрг (С. 250) рассмтариваются как отдельные лексемы. В первом случае реконструируется бIар, во втором бIа. Не использован чебер. вариант бIариг 'глаз': бIар > бIариг > бIаьрг.
С. 268: "Nakh. *-i - to be in time, to have time: Chech. q-i-; Ing. q-e-". Для нахских слов кхиа 'поспеть, созреть' восстанавливается -иъ- - семантически пустой формант. Опускается (как классификатор) смыслонесущий кхи- 'еще, другой', близкий по своей семантике глаголу кхиа.
С. 278: "Nakh. *-ill- 1. to lie, 2. to put: Chech. -ill- 1, -ill 2; Ing. all- 1, -ill- 2; Bacb. -ill- 2".
Значение данного корня авторы пытаются вывести из одного компонента двусложных слов: I-илла, д-илла, т-илла. Между тем данный пример показывает, что значение слов состоит из суммы значений двух слогов, определить первостепенность одного из них пока не удается. Анализ сочетаемости чеченских слогов показал, что данные корни (слого-морфемы) в словах не имеют четко определенной иерархии: в одних случаях он ведут себя как семантически равнозначные части слова, в других - как вспомогательные. Видимо, т- - все-таки не префикс, как полагают авторы, а равнозначный компонент в слове тилла. Кроме того, данные слова имеют форму дуратива: Iилла - Iахка, дилла - дихка, далла - дахка. Первичность (или параллельность) какой-либо из них для протонахского языка не установлена.
С. 360: "Nakh. *cic 1 weasel 2 rat: Chech. ceca-joqqurg 1; Ing. cic-xolg 2".
Довольно странно разложено слово цIецайоккхург. Слово состоит из трех компонентов: цIе 'имя' ца 'не' йоккхург 'называемый', букв. 'имя неназываемый' - это описательное название 'ласки' (зоол.). Имеются синонимы: дингад, шаткъа (чеч.), шурткъа//шорткъа (инг.). Авторы ЭССКЯ выводят праформу *цIиц-, которая состоит из одной полной части цIе 'имя' и половины частицы ца 'не'. Ингушское слово имеет вариант цицколг; лингвисты соотносят его с циск 'кошка'. Словообразовательная структура авторами ЭССКЯ не учитывалась.
С. 363: "Nakh. * cebV 1 idol 2 heathen deity 3 priest: Chech. cu 2, Ing., cuw 3, Bacb. cijb 1".
Авторы неправильно восстанавливают архетип. В бацбийском языке наблюдаются регулярные переходы долгих гласных, а также сонантов в составе дифтонгов в билабиальные звонкие: u (чеч.) // uw (инг.) // jb (бац.).
С. 363: "Nakh. * cur arrow: Bacb. cur".
Слово цIур - грузинское, обозначает 'ряд, шеренга' [10], а не 'стрела'. Здесь следовало бы взять чеченское слово цIурко 'верхний остроконечный камень, завершающий крышу в боевой башне'.
С. 522: "Nakh. *ћank'-al sweetbrier: Bacb. ћank'al".
При выведении праформы не учтены варианты: хьармак//хьорам (чеч.), хьандарг (инг.), пхьерам (кист.); в других диалектах названия даны описательно.
С. 709: "Nakh. *kars 1 rope of horses hair 2 rope of goats wool: Chech. kars 1; Ing. kars 1; Bacb. karsa 2".
Здесь следовало бы взять нахское слово с более приближенной семантикой кхес 'грива', так как прасеверо-кавказская форма *k(w)iswi восстанавливается в значении 'грива, коса, волосы' и выводится из: квас 'шерсть' (авар.), куц 'гребень' (цез.), куш 'грива' (таб.) и др. На Стр. 708 выводится другая прасеверо-кавказская форма "*kwincwV bundle; plait, long hair", едва ли ни с аналогичным значением; для нахских здесь реконструирована *kec. К сожалению, авторы не различили инфикса р в первом случае, что помешало им рассмотреть лексему в одном ряду со словами второй статьи. Кстати, в нахских языках очень много близких по форме и семантике слов: кIун-зал 'лысина', куьйса 'безволосый', кIуж 'вихор, чуб, хохол', кIажар 'коса', куз 'ковер ворсистый', кIувс 'ковер ворсистый' (инг.), кIинж 'бахрома, завиток каракуля', кIоцIол 'коса (волос)' (бац.) и др.
С. 803: "Nakh. *murqa alder-tree: Bacb. murqa".
Данное слово в нахских языках обозначает 'калина': муьрг (чеч.), мург (акк.), муриг (чеб.), муьрг (итум.). В грузинском языке, как и в бац., оно обозначает 'ольха'. Через грузинско-бацбийскую изоглоссу неверно восстанавливается пранахская форма. Нахское же слово маъ, обозначающее 'ольха', рассматривается авторами на С. 820.
С. 936: "Nakh. *?u 1 board 2 wooden floor: Chech. u 1; Ing. uj 2".
Неубедительным мы считаем сближение нахского у 'доска' с материалами других языков: er pole (авар.), ir pole (чад.), qori/quri bench, stool (цез.) с последующим выведением прасеверо-кавказского архетипа *qwel?a. Нахские формы, близкие по звучанию и содержанию ардакх 'доска' (инг.), артах 'доска' (акк.), гIуркх 'дышло, шест, жердь', аьрда бIогIам 'опорный столб (в комнате)' (чеч.), аьрта бIогIам 'опорный столб (в комнате)' (акк.), не использованы.
С. 952: "Nakh. *de day: Chech. de; Ing. di; Bacb. de".
Сближение чеч. де 'день' с авар. рих 'время, период' не верно. В чеченском языке имеется слово с аналогичным аварскому значением: мур 'период, промежуток времени'.
С. 1048: "Nakh. *b?ecul- snake: Chech. boxal-la, Ing. b?ecal". Слова образованы от боьха (чеч.), бIеха (инг.) 'грязный', 'грязно'. В чеченско-русском словаре указано, что значение переносное. Это же слово вынесено в отдельную статью на С. 286: "Nakh. *b?ecu dirty: Chech. boxa, Ing. b?exa". Среди нахских народов издавна существовал запрет на произношение слова лаьхьа 'змея', вместо него употребляются: текхарг букв. 'ползающий', боьханиг 'грязный', боьхал букв. грязь; ср.: цIецайоккхург 'ласка', букв. 'неназываемый'.
С. 1105: "Nakh. *зaq a k. of small bird: Chech. mazh-zaq" (правильно мазджакъ 'жулан'). Неправильная форма маж (вместо маз) переводится 'желтый' (слово маз не обозначает 'желтый'). Ни в одном нахском языке и диалекте слово жакъ в значении 'маленькая птица' не встречается.
Приведенные примеры (далеко не полный перечень имеющихся неточностей) позволяют сделать следующие выводы.
В ЭССКЯ не во всех статьях материалы представлены вариантами всех нахских языков и диалектов чеченского языка. Это ставит под сомнение верность выводимых для нахского языка праформ.
Работ по исследованию морфонологического уровня нахских языков пока нет. Без их результатов нельзя приступать к выявлению звуковых соответствий между языковыми группами северо-кавказских языков. Аналогичная работа должна быть проведена во всех языках исследуемого ареала. На необходимость активизации внутригрупповых этимологических исследований в свое время указывал Г. А. Климов [11]. В рецензируемом ЭССКЯ фонологические чередования учитывались не во всех случаях.
Факт издания ЭССКЯ на английском языке свидетельствует о том, что эта работа не направлена на удовлетворение познавательных потребностей среднего носителя; наряду с решением теоретических задач, ЭССКЯ в какой-то степени должен бы был решать и эту проблему. Более того, воспользоваться им может далеко не каждый специалист-носитель языка. Между тем, о необходимости создания этимологического словаря нахских языков свидетельствует возрастающий интерес носителей, как к языку в целом, так и к отдельным словам. На этой волне появляются субъективные интерпретации фактов формального и семантического совпадения нахских слов со словами других языков. Традиционная компаративистика не допускает подобных сравнений в случае отсутствия генетического родства между сравниваемыми языками, и такая точка зрения подвергалась критике уже в середине XIX в. Естественно, среднего носителя подобные объяснения не удовлетворяют; ссылки на научную парадигму Т. Куна для них ни о чем не говорят. Из данного словаря для нахской этимологии лингвист может извлечь большое количество лексического материала по северо-кавказским языкам и лишь единичные случаи верного объяснения их звуковых соответствий (о которых, впрочем, говорилось и ранее [12].)
Следующей неточностью, как показали приведенные примеры, является оперирование исключительно звуковыми данными без учета семантики, что нарушает принцип сравнительной реконструкции, оперирующий двусторонними единицами языка.
Авторы опираются на фонетические законы, открытые на начальном этапе исследования нахских языков [13], когда сведения о них были довольно скудными. Под них они пытаются подвести далеко не однозначные явления. При этом отсутствуют работы последних лет. Между тем, только при исследовании лексики художественной культуры в чеченском языке нами имплицитно были отмечены ранее не зафиксированные регулярные чередования в нахских языках з//р: кор 'окно' ~ куьзга 'зеркало' < 'оконце'; з//й: йу 'шило' ~ зу 'еж'); л//х: aла 'сказать' ~ б-aха 'говорить', дaла 'появиться' (интранз.) ~ дaха 'извлечь' (транз.) [14] и др.
Особо следует сказать о неначальном абруптивном. Авторы ЭССКЯ без достаточного основания выводят его исконность для нахских языков. Противоположная точка зрения была высказана Д. С. Имнайшвили [15]. Созданный нами Обратный словарь чеченского языка [16] выявил следующий факт: ни одно чеченское слово (из 5000, включенных в Словарь) не заканчивается на абруптивный; исключение составил один ономатоп. Более того, против его исконности говорит также процесс освоения бацбийцами поздних славянских заимствований, где глоттализации подвергаются конечные (и не только) согласные. Ср.: камера - кIамера, флот - пIлотI, летчик - летIчикI, салфетка - салпIетIкI [17] и др. В других нахских языках аналогичных явлений не наблюдается. Мы считаем, что за исходную следует брать форму высокогорных наречий, например, галанчожскую, где языковые контакты ограничены максимально. Бацбийский же язык сам ассимилировался к грузинскому говору.
Не доказана исконность фонемы ф в нахских языках, несмотря на то, что она восстанавливается для протонахского.
Наконец неоправданным мы считаем восстановление пранахских лексем на основе бацбийских слов, заимствованных из грузинского: "Nakh. *cur arrow: Bacb. cur" (С. 363); "Nakh. *babV grandfather: Bacb. babo" (С. 286); "Nakh. *taw branch: Bacb. taw" (С. 374); "Nakh. *koti cat: Bacb. kujtiк" (С. 433); "Nakh. *murqa alder-tree: Bacb. murqa" (С. 803) и др. Примечательно, что подобные факты (иллюстрируя языковую близость картвельских языков с северо-кавказскими на лексическом уровне) противоречат выводу авторов ЭССКЯ об отсутствии генетического родства между северо-кавказскими и картвельскими языками.
Замеченные нами неточности не имеют цели перечеркнуть работу авторов ЭССКЯ. В словаре был собран большой лексический материал по северо-кавказским языкам. Однако обработать его на должном уровне пока, видимо, не удается. Для решения этой задачи, по всей вероятности, необходимо привлечь лингвистов-носителей языков. Авторами был сделан первый смелый шаг на нелегком пути сравнительно-исторического исследования неиндоевропейских языков. Однако приведенный материал показал, что для северокавказских языков применение этого метода на лексико-семантическом уровне преждевременно. Языки указанного ареала сначала должны быть исследованы по их дифференцирующим признакам: это поможет откорректировать саму методику сравнительно-исторических исследований в применении ее к кавказским языкам, не имеющим длительных письменных традиций.
 

Примечания

* S. L. Nikolayev, S. A. Starostin. A North Caucasian etymological dictionary. M.: Asterisk, 1994. 1406 С.

1. Diakonoff I. M., Starostin S. A.. Hurro-Urartian as Eastern Caucasian language. Munchen, 1986.

2. Мациев А. Г. Чеченско-русский словарь. Грозный, 1963.

3. О достоинствах ЭССКЯ см.: М. Е. Алексеев, Я. Г. Тестелец. "Севернокавказский этимологический словарь" и перспективы кавказской компаративистики. Известия РАН. Сер. ЛИЯ. 1996. Т. 55. № 5.

4. Яковлев Н. Ф. Краткая грамматика абхазского языка. Вып. 1: Синтаксис простого предложения, морфология, фонетика с приложением словаря односложных первичных корней, состоящих из одного согласного или типа открытого слога (рукопись). Он же: Словарь коренных односложных слов и корней типа открытого слога адыгейского языка (рукопись).

5. Кадагилзе Д., Кадагидзе Н. Цова-тушинско-грузинско-русский словарь. Тбилиси, 1984. С. 220.

6. Там же. С. 302.

7. Там же. С. 487.

8. Там же. С. 869.

9. Алироев И. Ю. Сравнительно-сопостовительный словарь отраслевой лексики чеченского и ингушского языков и диалектов. Махачкала,1975. С. 55.

10. Кадагидзе Д., Кадагидзе Н. Указ. соч. С. 769.

11. Климов Г. А. О гипотезе внутреннего родства кавказских языков // Вопросы языкознания, № 6, 1968. С. 22

12. Ср.: Дешериев Ю. Д. Сравнительно-историческая грамматика нахских языков и проблемы происхождения и исторического развития горских кавказских народов. Грозный, 1963; Его же. Современный чеченский литературный язык. Ч. 1. - Фонетика. Грозный, 1960; Имнайшвили Д. С. Историко-сравнительный анализ фонетики нахских языков. Тбилиси, 1977 и др.

13. Трубецкой Н. С. Латеральные согласные в северо-кавказских языках (вышла в 1922 г.). Н. С. Трубецкой. Избранные труды по филологии. М., 1987; Имнайшвили Д. С. Историко-сравнительный анализ фонетики нахских языков. Тбилиси, 1977; Дешериев Ю. Д. Бацбийский язык. М., 1953; Sommerfeldt А. Etudes comparatives sur le caucasique du Nord-Est, Norsk Tidsskrit for Sprogvidenskap, Bd. 9 (вышла в1938 г.) и др.

14. Шахбиева М. Х. Лексика художественной культуры в чеченском языке. Дисс... канд. филол. наук. М., 1997.

15. Имнайшвили Д. Указ. соч.

16. Шахбиева М. Х. Обратный словарь чеченского языка. М., 1997 (в печати).

17. Мациев А.Г. Очерки лексикологии современного чеченского языка. Грозный, 1973. С. 77.

Сокращения

авар. - аварский язык
акк. - аккинский диалект чеченского языка
акуш. - акушинский диалект даргинского языка
бац. - бацбийский язык
дарг. - даргинский язык
зоол. - зоологический
инг. - ингушский язык
интранз - интранзитивный
итум. - итумкалинский диалект чеченского языка
кист. - кистинский диалект чеченского языка
таб. - табасаранский язык
терм. - терминатив
цез. - цезский язык
чад. - чадаколобский диалект аварского языка
чеб. - чеберлоевский диалект чеченского языка
чеч. - чеченский язык