Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

А. В. Кирилина, Е. С. Гриценко, А. О. Лалетина

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ В АСПЕКТЕ ЛИНГВИСТИКИ [1]

(Вопросы психолингвистики. - М., 2012. - № 1 (15) - С. 18-37)

 
The article focuses on theoretical aspects of language and globalization as a subject of study. It outlines linguistically and socially relevant methodological issues, identifies key concepts and approaches and presents them systematically in accordance with eight different criteria. The authors analyze the works of Russian scholars on language and globalization.
 
С конца 70-гг. (а в ряде случаев - и ранее) проблемы интеграции экономики и культуры разных стран и народов планеты начинают обсуждаться все более интенсивно. В нашей стране резкий рост подобных исследований отмечен с первых лет третьего тысячелетия. Глобализация в большинстве случаев интерпретируется как процесс становления единого взаимосвязанного мира, в котором общие цели и задачи более значимы, нежели задачи локальных сообществ [Штомпка 1996; Федотова 2000; Подзигун 2003 и мн. др.].
В любой научной работе по проблематике глобализации присутствует описание истории этого термина. Считается, что в середине 60-х гг. ХХ века М. Маклюэном введено понятие «глобальной деревни» (global village), в социологический контекст оно вошло в 1981 г. благодаря Дж. Макмену, указавшему на начавшуюся глобализацию социальных отношений. Некоторые авторы отмечают, что термину «глобализация» предшествовал термин «устойчивое развитие». Р. Робертсон в 1983 г. употребил термин «globality», в 1985 г. дал толкование понятию «глобализация», а в 1992 г. - сформулировал основы концепции глобализации [Федотова 2000].
И.А. Кардонова считает: «социокультурный горизонт глобализационных процессов получил внимание со стороны исследователей позднее, чем измерения экономическое и политическое. Однако степень его важности признается сегодня едва ли не доминирующей над другими сферами» [Кардонова 2007: 3].
Практически все авторы отмечают, что с последней трети ХХ века глобализация приобретает характер главного фактора цивилизационного развития, однако ее научное осмысление характеризуется значительными разногласиями по вопросу о сущности (а, следовательно, и определения) глобализации, времени ее начала и направлениях исследования: «отмечаемая многими исследователями неопределенность смысла, истоков, начала процесса глобализации проистекает не только из новизны данного процесса, но из его многоаспектности, сложности и недостаточной концептуальной осмысленности» [Подзигун 2003: 3] и свидетельствует о становлении научной проблематики глобализации и различных ракурсах ее анализа.
Авторы наиболее новых трудов по рассматриваемой проблематике указывают на формирование самостоятельного междисциплинарного направления - глобалистики
в центре внимания которой находятся все стороны глобализации [Куцобина 2005; Русанов 2009].
Методологические вопросы изучения глобализации находятся сегодня в стадии интенсивного обсуждения. Выделяют два методологических подхода к ее изучению: в рамках первого процессы планетарной интеграции рассматриваются как новая глобальная проблема; в рамках второго глобализационный фактор выступает в роли общей методологии исследования [Куцобина 2005].
Нам, однако, ближе точка зрения, согласно которой «глобализация - это не парадигма, а объект исследования … Соответственно, глобализационные процессы могут являться и являются не более чем объектом приложения той или иной теоретико-методологической концепции, при котором последняя задает специфику, а первое - фокус того или иного исследования, тем более, когда речь идет не о глобализации «вообще», а о конкретном её аспекте или измерении» [Кардонова 2007: 9]. Аналогичная точка зрения представлена в исследовании И.В. Гордеева [2009], где автор предлагает теоретически осмыслить парадигму постмодерна и место глобализации в ней.
Многообразие сфер действия глобализации диктует необходимость рассматривать вопрос о методологии ее изучения в связи с определенной сферой бытия, общественного сознания и социальной практики, поэтому мы ограничиваем методологическое рассмотрение проблемы областью гуманитарного знания.
Н.Н. Федотова считает наиболее приемлемой для анализа постмодернистскую методологию «с присущим ей отрицанием субъектно-объектного отношения, признанием плюрализма ценностей и подходов» [Федотова 2000] отмечая, при этом, что плюрализм не означает релятивизации знания - он соответствует контексту и раскрывает ракурсы интерпретации. Н.С. Дуреева [2009] обращает внимание на то, что глобализация представляет собой вид социального конструирования - создание нового мирового порядка. Мировой порядок определяет «субъект глобализации, завоевавший господствующее положение в мире посредством войн нового поколения (идеологических, психологических, теоретических и т.д.)» [Там же]. Эта идея перекликается с гипотезой, согласно которой глобализация обнаруживает два компонента - естественный, который является самоорганизуемым вследствие научно-технического прогресса человечества, и искусственный, представляющий собой продукт целенаправленной деятельности партий, религий, государств, корпораций и т.д. [Подзигун 2003].
Важный вклад в разработку методологических оснований исследования глобализации вносят труды, авторы которых сосредоточены на глобализации как социокультурной трансформации. Краткий обзор этих работ представлен в исследовании И.А. Кардоновой [2007: 4 и след.], которая, призывает изучать социокультурные трансформации глобализации «с позиций институционального подхода в его новейшей версии, акцентирующей внимание на знаковой составляющей общественных отношений вообще, и в соединении с соответствующими социально-философскими концептуализациями феномена символического». Автор настаивает на применении неоинституциональной парадигмы, позволяющей изучить символическую составляющую трансформации общественных институтов, проследить изменение смыслов символов, ритуалов и церемоний в ходе глобализации. В таком случае глобализация предстает как феномен символического порядка, и для ее изучения предлагаются два измерения: социально-эпистемологическое (социальная идентичность, социальный контроль, этнокультурно обусловленные социальные представления; девиантность и под.) и структурно-институциональное (институты государства, идеологии, религии, образования и др.) [Кардонова 2007]. Оптимальной представляется трактовка, согласно которой глобализация представляет собой захвативший весь мир процесс трансформации символов и символических форм, в ходе которого опровергаются, подтверждаются, и/или переопределяются «существующие в каждом обществе ценности, нормы, социокультурные практики, конституирующие общество и институционализированные в двух основных измерениях - социально-эпистемологическом и структурно-институциональном» [Кардонова 2007: 12 - 13].
Рассмотренный подход связывает глобализацию с символико-семантическими системами - и прежде всего - с языком как главнейшей из них. При этом наиболее продуктивным представляется анализ на основе критической рациональности, так как он позволяет принять во внимание не только явные, данные в бытийной аналитической реальности, но и скрытые, однако также поддающиеся научной рефлексии эффекты глобализации.
Наряду с общепризнанной сложностью языка как объекта иcследования должна учитываться и комплексность глобализации как сложной саморазвивающейся системы [Степин 2009 : 251 и след.], что требует исследования с позиций новой эпистемы и нового типа рациональности - постнеклассического, отличающегося и от классических, и от неклассических типов познания.
Глобализация - важнейшая категория новой проблемной области. Однако ее лингвистическая значимость осознана учеными относительно недавно: Н. Коупленд [Coupland 2003] отмечает, что лингвистика заинтересовалась глобализацией лишь в первые годы ХХI века - позже других гуманитарных дисциплин. Первой системной попыткой осмыслить формирующийся глобальный мир был специальный выпуск журнала «Journal of Sociolinguistics» в 2003 г., посвященный теме «Sociolinguistics and Globalisation» (социолингвистика и глобализация).
Одной из причин кажущегося пренебрежения обсуждаемой проблематики был факт длительной концентрации внимания на проблемах билингвизма и - особенно - многоязычия [Block, Cameron 2002; Cameron 2002], которые не сразу были осознаны как составляющая именно глобализационной лингвистики.
В нашей стране осознание и осмысление лингвистической глобализационной проблематики также началось в самом недавнем прошлом [Алпатов 2004; Глобализация - этнизация 2006; Гриценко, Кирилина 2010, 2011], поскольку ряд языковых процессов более связывался - по причинам историко-политического характера - с изменениями внутри страны. Одна из особенностей отечественной лингвоглобалистики состоит, на наш взгляд, в том, что глобализационным процессам сначала препятствовало существование СССР как геополитического противовеса США. Затем же - примерно с 1985 г. - события внутри страны и связанные с ними языковые изменения заслонили процессы внешние, которые к тому же в России активизировались и стали заметны несколько позже - в начале первого десятилетия XXI века [2]. Тем не менее, взаимосвязь языка и глобализации в отечественной лингвистике сегодня подвергается интенсивному научному осмыслению, как показывают названные выше труды, а также анализ материалов проведенной в 2010 г. конференции [Язык и общество в современной России и других странах 2010].
Обсуждается общенаучный статус глобализации и строятся модели ее соотношения с языком в зависимости от избранного понимания глобализации как таковой [Fairclough 2006; Coulmas 2007; Coupland 2010]. И все же общая для большинства концепций черта - тесная связь толкования и методологического понимания глобализации не столько с лингвистикой, сколько с социофилософским контекстом, а также с культурным происхождением автора. В последнем убеждает анализ научной литературы, позволяющий заключить: глобализация интересует сегодня в значительной мере тех лингвистов, кто вышел - или хотя бы имеет в прошлых поколениях «неевропейский культурный фон» - африканский, японский, индийский и т.п. Этот факт не случаен - движение глобализационных процессов, их воздействие на функционирование языков, видимо, более заметно в сопоставлении с теми языками и на тех территориях, которые не относятся к Западной Европе или США.
Научные подходы к роли языка в развитии глобализации и глобализации как фактора жизни языка характеризуются следующим:
1. Отнесение лингвистики к группе социальных наук и рассмотрение языковых явлений как индикаторов и составляющих социальных процессов; сосредоточенность научной мысли не столько на системе языка, сколько на условиях его существования, социальных аспектах жизни языка.
2. Соответствие концепций глобализации постнеклассической эпистеме - совокупности познавательных установок, задающих основные ограничения для построения методологии и моделей исследования, ценностные ориентиры науки, характеристики объекта [Степин 2009]. Постнеклассическая эпистема рассматривает объект как сложную саморазвивающуюся систему, находящуюся в постоянной динамике, переходящую с одного уровня развития на другой, проходящей в своем развитии потенциальные возможности, в том числе разрушение. В применении к развитию языков это повышает, например, интерес исследователей к проблеме жизнеспособности языка (linguistic vitality) - понятию, сформулированному ранее, но соотносимому, как правило, с судьбами т. н. малых языков. Сегодня же речь идет о более значительном количестве контактирующих языков, в том числе - и языков с высоким коммуникативным статусом.
3. Углубление рефлексии над научным познанием: особое внимание уделяется социокультурной детерминации научной деятельности - она рассматривается как погруженная в социальный контекст, определяемый доминирующими в культуре ценностями. Ценностно-целевые структуры субъекта становятся особым предметом анализа; сам же субъект познания признается конструируемым и воспроизводимым в определенных социальных институтах. Следовательно, интерпретация глобализационных процессов зависит от установок исследователя.
4. Широкое участие ученых-лингвистов в обсуждении общенаучных концепций глобализации. В зависимости от принятой модели предлагаются и различные методы исследования. Лингвистической интерпретации предшествует ответ на вопросы: следует ли рассматривать глобализацию как новое социальное условие, заслуживающее широкого междисциплинарного исследования; представляет ли собой глобализация экономический эксперимент или это понятие возникло в 90-е годы в академической среде и соотносится с хорошо всем известным историческим социальным прогрессом [Coupland 2010: 2 - 3].
Н. Коупленд предлагает рассматривать глобализацию как социальную реальность, как важный фактор современности и форму существования общества и как фокус некоторых новых путей понимания языка и общества. Понятие глобализации, на взгляд Коупленда, объединяет в себе слишком многое, чрезмерно абстрактно, а его интерпретация страдает неполнотой. И все же это необходимое понятие «для обозначения целой области изменившихся и все еще меняющихся общественных соглашений и приоритетов, которые действительно различны и действительно новы» [Coupland 2010: 3].
Мнения исследователей отличаются большим разнообразием. Их можно систематизировать по нескольким критериям:
По взглядам на сущность глобализации отметим, дополнив Н. Коупленда, следующее:

1. Традиционалистский подход

Это направление представляют авторы, считающие, что в плане методологии глобализация не принесла ничего принципиально нового [Ammon 2010; Mufwene 2010; de Swaan 2010 и др.]. Они указывают на богатые традиции социолингвистики, давно имеющей дело с расширяющимся многоязычием, с процессами и конкретными примерами языкового контакта, жизнеспособностью языка, его смертью и «изнашиванием». Сторонники традиционалистского подхода считают, что взаимоотношение языка и глобализации могут быть описаны простым расширением традиционной социолингвистики. Все они строят свой анализ в терминах относительности языковой жизнеспособности (витальности).
Традиционалисты работают в рамках соссюрианского понимания языка и рассматривают языковые системы в системе глобализации. Однако и они признают наличие т.н. глобализационного «вызова» - необходимости построить модель отношения между языками в глобальном масштабе.
Критики отмечают, что системный подход слишком мало внимания уделяет отдельным функциям коммуникативных репертуаров в условиях мобильности [Blommaert 2010].

2. Социоконструктивистский дискурсивный подход

Ученые этого круга видят глобализацию как дискурс, разворачивающийся по определенным правилам, которые надлежит установить, вскрыв «порядок дискурса», по М. Фуко. При таком подходе исследуются области производства дискурсов глобализации. В этом случае фокус переносится с языка, понимаемого как система, на язык, рассматриваемый как социальное действие - дискурс. Наиболее ярко такое понимание глобализации представлено в критическом анализе дискурса Нормана Фэйрклоу [Fairclough 2006].
Ученые этого направления считают:
- глобализация объективно столь сложна, что не поддается полному контролю со стороны человечества;
- глобализм - новый порядок дискурса - новая структурная конфигурация дискурсов, жанров и стилей, основанная на неолиберальных политических взглядах. Исследовать в нем надлежит: процесс трансформации пространственной организации социальных отношений и взаимодействий и расширение сети отношений, пронизывающей всю социальную жизнь.
Выделяют пять главных, но не разделенных непроходимыми границами источников глобализации - «агентов дискурса о глобализации»: академическая / научная среда; государственные структуры; неправительственные организации; СМИ; повседневная жизнь людей [Fairclough 2006: 5 - здесь и далее перевод наш].
Эти источники особенно значимы, поскольку отражают важную составляющую жизни современного общества - опосредованность: «Опосредованность социально значима в том смысле, что где бы ни жили люди и чем бы они ни занимались, их опыт сегодня представляет собой сложную смесь опыта непосредственного (например, коммуникация в канонической речевой ситуации) и опосредованного (получаемого, в частности, при просмотре телепередач); «повседневность» - важная корректива общественного характера других источников: у индивидов складывается свой опыт глобализации в собственной повседневности и в различных сообществах, частью которых они являются (включая и содержание телепередач); их реакции очень разнообразны, действия согласуются с новым опытом и тем самым создают репрезентации, которые также являются важной составной частью всего того что говорится и пишется о глобализации» [Там же].
Еще одна лингвистическая задача в границах дискурсивного подхода к глобализации - установить закономерности глобального дискурса, раскрыть некоторые из ключевых коммуникативных жанров и практик, появлению которых глобализация способствовала или даже вызвала их к жизни. Можно также считать, что эти дискурсы и создали глобализацию: дискурсивные практики, связанные со СМИ, туризмом, преподаванием языков, глобальным террором и глобальной религией.
Предлагается также «отдельные варианты устройства отношений в Европе и в мире интерпретировать как системно сформулированные динамические сети дискурсов» [Корженский 2006:103].
Ставится вопрос и об исследовании новых средств коммуникации. Например, обсуждаются новые формы текстов, в т.ч. имеющие вид «спектаклей» [Androutsopoulos 2010] - которым присуща мультимодальность (поликодовость), а не вербальность, например, видеоклипы, которые перемещаются в центр интерактивной коммуникации в Интернете.
Ассоциированные веб-страницы обнаруживают сложную связь визуального синтаксиса и транскодовых отношений. Автор отмечает, что пользователи и исследователи должны проявлять чувствительность к интертекстуальным отношениям, поскольку значения часто создаются при участии ранее существовавших ресурсов и помещают их в новое окружение (см. [Johson, Ensslin 2007]). На отечественном материале такой анализ предпринят в описании нового интернет-жанра демотиваторов [Кирилина 2012].

3. Понимание глобализации как формирования новой системы ценностей, изменение отношения к языкам
и самих языков, изменение лингвистической семантики и языковой картины мира

Зарубежные лингвисты, рассматривающие язык обществ, где рыночная экономика существует давно и сама влияет на систему ценностей, представлений и языковых метафор, отмечают, что проблематика сводится при таком подходе к анализу языка, ценностей и рынков при глобализации [Coupland 2010]. Лингвисты этой группы считают: силы, меняющие структуры многоязычия, в большой мере носят экономический характер. И хотя социолингвистика и ранее обращалась к рынку, глобализация проявляется и в этой области - большим количеством новых способов, которыми рынки и стоимость повышают свою роль. Это предполагает более широкое понимание ценности - как материальной, монетарной, так и культурных ценностей разного рода. В этом научном направлении ставятся два вопроса:
1. Как глобализация создает новую систему ценностей, в которую имплицитно входит и язык (включая новые экономические мотивы для использования языка и его вариантов)?
2. Как оцениваются глобализационные дискурсы в зависимости от места и различных условий? [Coupland 2010: 15].
М. Хеллер отмечает: «…современные способы управления коммуникативным производством и коммуникативными продуктами [3] должны уравновешивать противоречия, или напряженность между:
- стандартизацией коммуникативных практик и форм и усвоением вариативности для соответствия ожиданиям потребителей на многочисленных разнообразных рынках, особенно там, где они образуют рыночные ниши, а также для обеспечения гибкости;
- восприятие языка как стандартизируемого и измеряемого навыка; отношение к языку как к:
• индивидуальному дару;
• аутентичному и социально обусловленному культурному товару;
• набору ситуативных практик (действий)» [Heller 2010: 354].
Б. Джонстоун указывает, что при глобализации сугубо локальные языковые формы и стили ресемиотизируются, приобретая новую идеологическую ценность и нагрузку, особенно в случаях стилизованного употребления [Johnstone 2010].
В отечественной лингвистике картина представляется еще более сложной, так как происходит широкое внедрение в язык и повседневную жизнь общества метафоры рынка, идеи товарности и купли-продажи; смена ценностно-нравственных установок и под. [Гриценко, Кирилина 2010; Кирилина 2009].
Еще один важный вопрос - разное понимание и разное значение термина глобализация в разных частях мира, также отмечаемое аналитиками.

4. Труды, посвященные анализу языка и значений при дистантном
общении и воздействию расстояния на опыт и идентичность

Подобные взгляды коррелируют с утверждениями Гидденса о том, что глобализация сжимает время и пространство. Социальные отношения и даже формы проявления личного, интимного становятся возможны на расстоянии, но при этом остается необходимость создавать их при помощи сложных и иногда жестко заданных форм медиации [Coupland 2010: 15]. Этот подход также влечет за собой переосмысление важных социолингвистических понятий, например, понятия языковое сообщество, поскольку оно не вполне пригодно для учета более мобильных траекторий и потоков населения и не позволяет уйти от эссенциалистской модели социальной идентичности, основанной на «аутентичной» культурной принадлежности.
Как считает Н. Коупленд, в эпоху глобализации социолингвистической теории приходится признать, что «идентичность» - более сложное и многослойное понятие, которое следует подразделять по меньшей мере на уровни «чувствование/ощущение/чувство», «знание», «действие». Исследователь не должен просто ограничиться формой «бытие». Скорее всего, этническая идентичность вступает во взаимодействие - или даже соревнование с другими социальными измерениями: особенно это важно в условиях глобальных потоков [Coupland 2010: 21].
Наконец, глобализация стимулировала обсуждение вопроса о метроэтничности и метроязыке - средствах конструирования «облегченной» идентичности - гибкой, наднациональной, способной жить в условиях любого большого города и пользующейся английским языком. Дж. Мэйер рассматривает жанровые нормы метроэтничности [Maher 2010], сводя их воедино под термином jouissance (фр. наслаждение), отражающим межкультурный гедонизм. В.В. Иванов предлагает рассматривать крупный город «как модель глобальной картины взаимодействия языков» [Иванов 2010: 27]. Вследствие этого необходимой составляющей становится анализ лингвосоциальных процессов мегаполиса.
Исследование жанров позволяет проследить распространение и устойчивость субкультур, а также исследовать траектории глобализации и локализации и пути, по которым языковые ресурсы избирательно дублируются и встраиваются в создание новых гибридов, как происходит, например, в субкультуре хип-хоп [Pennycook, Mitchell 2009]. Авторы подчеркивают здесь языковые признаки формирования новых транскультурных отношений и новой идентичности - не в последнюю очередь как противопоставление национальным языковым нормам и политике. Локализацию глобального рассматривают на примерах космического дискурса Е.Ф. Тарасов [2006] и субкультуры велосипедистов Е.С. Гриценко [2012].

5. Критически-оценочный подход к проблемам языка и глобализации

Это направление также обнаруживает значительное разнообразие, которое можно, однако, свести главным образом к экологическому алармизму и трудам, посвященным пост- и деколонизации и их влиянию на судьбы языков. Ученые не скрывают своей идеологической ангажированности и воспринимают глобализацию и ее лингвистические последствия через призму собственных политических взглядов (что сближает их со сторонниками критического анализа дискурса).
Ставится вопрос о том, могут и должны ли страны (и если да, то как) защищать свои лингвистические ресурсы, противостоя глобалистскому неолиберальному дискурсу. Например, Т. Риченто обращается к ранней языковой истории Северной Америки, языковой политике в Южной Африке, Индии и др. странах и доказывает, что ход истории опровергает неолиберальные утверждения о том, что благодаря «открытому рынку» население этих стран будет лучше информировано о преимуществах того или иного языка, сделает осознанный выбор и тем самым повысит уровень демократизации обществ [Ricento 2010].
Т. Скатнаб-Кангас и Р. Филлипсон еще более политизированы и говорят о «лингвистическом неоимпериализме», «лингвистическом геноциде», и «преступлениях против человечности в области образования» [Skutnabb-Kangas, Phillipson 2010:77-100]. В той или иной мере подобные настроения обнаруживаются в большинстве работ по глобализационной лингвистике (в частности, Дж. Бломмерт рассматривает понятие linguicide - уничтожение языка; С.Муфвене - и не только - обсуждает термин killer language (язык-убийца) в применении к английскому). В отечественном дискурсе также высказываются опасения: «…при решении проблемы этноязыковой интеграции на первый план выходит вопрос о языковых функциях, о степени полноты коммуникативного спектра интегрируемых языков. В силу этого, если процесс этнического объединения будет сопровождаться свертыванием наиболее репрезентативных коммуникативных функций языков (тем более, при наличии у них предшествующей длительной культурной традиции), это рано или поздно приведет к возникновению конфликтных ситуаций» [Нещименко 2006: 60].
Ряд ученых обращает внимание на этический императив, считая профессиональным долгом лингвистов «уточнить и, соответственно, разъяснить, чем обернется глобальная форсированная интеграция для культурноязыкового развития этносов, в каком качестве сохранятся культуры и языки интегрируемых государственных образований. И, наконец, не слишком ли дорого может быть оплачено возможное экономическое процветание» [Нещименко 2006: 67].
Предлагается изучать опыт защиты своих языков (прежде всего - французский), а также учитывать, что в социолингвистике есть данные о развитии языковых контактов, которые необходимо использовать для прогнозирования [Корженский 2006: 102; Кирилина 2009, Гриценко 2011].
Л.Ж. Кальвет сосредоточивает внимание на способах функционирования языков в современном мире, предлагает модель «экосистема» и даже модель всемирной гравитационной системы с различными, образующими констелляции, определяемые их отношениями с другими языками и по их функциям в среде. Таким образом, некоторые языки могут стать более «центральными», другие - периферийными в «галактике», гравитационная сила которой поддерживается существованием билингвов. Каждый язык обладает валентностью (valency) - способностью «заселять большее или меньшее число «сред» и переноситься в новые среды. Автор предлагает рассматривать центральные и периферийные языки в одной констелляции, а также супер-центральные и гиперцентральные (между констелляциями и галактиками). По принципу гомеостаза экосистемы создают равновесие. Языки экосистемы находятся в текучем состоянии, как показывают креольские языки и диалекты; изменения в экосистемах становятся пусковым механизмом изменения языков и их отношений и статуса. Л.Ж. Кальвет предлагает новый набор метафор для проблемного поля «язык и глобализация». Однако этот автор избрал дедуктивный подход и свою концепцию с конкретным функционированием языков не связывает [Calvet 2006].
А. Стиббе приводит доводы в пользу создания эколингвистики, которая призвана показать, что отдельные способы использования языка представляют собой потенциальную угрозу для планеты [Stibbe 2010]. А. Стиббе также указывает на опасность преобладания лишь позитивно окрашенных дискурсов о глобализации.
Отметим и попытку лингвистического инжиниринга [Pool 2010], где автор строит модель «панлингвистической глобализации», в которой маркетинговые и иные стратегии направлены на сохранение всех (или почти всех) языков Земли. Исследователь предлагает набор семантических принципов, в соответствии с которыми может быть осуществлен панлингвистический перевод.
Критический подход ярко представлен в трудах этого направления: К. Крамш и Е. Бонер подчеркивают, что понятия потока и транскультурного обмена, подобно старому понятию межкультурной коммуникации, скрывает неравенство и культурную фрагментацию. Глобализация, считают они, может создавать «воображаемую солидарность» [Kramsch, Boner 2010]. В отечественной лингвистике также сформулированы сходные вопросы:
А. «Каким образом в современных процессах глобальной модернизации и интеграции можно обеспечить людским индивидам любой этнической принадлежности в любом месте обитания полноценное современное культурно-цивилизационное развитие и соответствующее качество жизни, не уничтожая при этом их этнические корни, их «этничность»?
Б. Каким образом, какими мерами и методами должна осуществляться модернизация жизни и жизнедеятельности этносов любой численности и уровня культурно-цивилизационного развития, чтобы при этом не были уничтожены существующее культурное разнообразие человечества, созданные многочисленными этносами фонды оригинальных культурных ценностей?
В. Что необходимо сделать для того, чтобы при наличии объективных предпосылок, а также осознания необходимости осуществления преобразований переход к современному образу и качеству жизни людей протекал максимально безболезненно, без внутренних и внешних конфликтов и связанных с этим каких-либо трагических последствий?» [Ешич, 2006: 36-37].
И, наконец, ряд авторов, в силу происхождения владеющих этническими языкам Африки и др. бывших колониальных стран, связывают глобализацию с колониальным прошлым и настаивают на деколонизации мышления и дискурса. Так, С. Вигоро и С. Муфвене связывают глобализацию со спецификой колонизации и выводят судьбы языков Африки из этой специфики; отмечают роль региональных языков и конкуренцию в Африке не столько местных языков и английского, сколько местных между собой [Vigouroux, Mufwene 2008].
Обсуждается языковая ситуация в Восточной Европе, где происходит вытеснение ранее ведущих языков, где они из языка большинства превращаются в язык меньшинства (как это происходит с русским языком в республиках Прибалтики) [Глобализация-этнизация 2006; Busch 2010; Pavlenko, 2010] [4]. В коллективной монографии «Глобализация-этнизация» [2006, кн. 1, 2] российские и чешские ученые ставят вопрос о том, как глобализация может воздействовать на развитие языков и культур, как может сложиться судьба коммуникативно мощных языков и культур, а также очерчивают примерный круг проблем, которые требуют научного осмысления или потребуют его в ближайшем будущем. Так, отмечают две основные черты языкового развития эпохи глобализации - динамичность и противоречивость, а также подробно освещают методологические проблемы этнокультурных и этноязыковых процессов - отношение русского и языков народов СССР/России; проблемы развития литературного языка; предлагает различать мировую и государственную полиэтничность как примету новейшего времени [Нещименко 2006: 38].
В этом же разделе отметим исследования, в которых осмысляются глобализационные тенденции в обучении иностранным языкам и возрастание роли коммуникативных навыков на родном языке. Д. Камерон рассматривает обучение иностранному языку и «коммуникативным навыкам» как повод для рефлексии о роли языка в новом глобализирующемся мире, поскольку наблюдается «насаждение единых норм общения, жанров и стилей речи сквозь все языки под предлогом того, что они дают максимальный «эффект» в «коммуникации» [Cameron 2002: 69]. На деле же насаждается таким образом не чужой язык, а чужой взгляд, чужое определение того, что приемлемо или желаемо в нашем собственном языке. Все это, как считает автор, затушевывается наиболее расхожим образом современного капитализма - единство в многообразии. Проблема, считает Д. Камерон, состоит не в различии языков как таковых, а в том, что эти языки воплощают различные или несоизмеримые картины мира. Именно унификация этой картины, по мнению Д. Камерон и есть цель новой лингводидактики.
 
6. По языку, стоящему в центре изучения, также различаются несколько исследовательских линий.
Рассматривается, с одной стороны, язык, осуществляющий экспансию (прежде всего это английский [Crystal 1997, 2003, 2004; Graddol 1997 и др.], который и сам изменяется вследствие экспансии [Mair 2006; Bauer 1994; Götach 2005; Хильгендорф 2010]) и, с другой стороны, - язык, подвергающийся давлению - один из ведущих европейских языков [см., например, Gardt, Hüppauf 2004 о судьбе немецкого языка] или языки более низкого коммуникативного статуса. Интерпретация этого вопроса тесно связана с жизненной траекторией исследователя - как показывают последние сборники исследований, в науку пришло значительно число ученых, в силу происхождения владеющих языками народов Африки, Азии и заинтересованных в осмыслении их судьбы (см., например, [Vigouroux, Mufwene 2008; Blommaert 2010]). Систематизируются представления рядовых граждан о «чужом» языке [Flaitz 1988; Park 2009; Garrett 2010; Saraceni 2010].
Весьма обсуждаем сегодня в научной литературе вопрос - каковы результаты языкового контакта английский - язык Х. Значительное число ученых и еще большее количество граждан европейских стран описывают ситуацию при помощи пессимистических метафор: английский - язык-убийца, язык-тиранозавр; язык - кукушонок в гнезде языков и даже лингвистический геноцид, лингвистический империализм, преступления против человечности в области образования и под.
Появился термин «неанглийские языки». Ученые указывают также и на доминирование английского в сфере науки, торговли, международных отношений [Ammon 2010; Crystal 2004 и многие более ранние работы этих авторов].
Социально-политические процессы обусловили интерес к жизни русского языка за рубежом [Никипорец-Такигава 2009] и возникновение нового направления - георусистики [Георусистика 2010]. Значительное место в изучении языка и глобализации занимают исследования, посвященные конструированию идентичности посредством другого (неродного) языка [Skapoulli 2005; Bucholtz, Hall 2008; Singleton, 2007].
 
7. Важным критерием разграничения концепций является также степень обобщения проблематики.
Здесь различаются:
- широкие концепции, рассмотрение проблемы «язык и глобализация» в целом.
На статус социолингвистической теории глобализации претендует пока лишь труд Дж. Бломмерта [Blommaert 2010]. Дж. Бломмерт предлагает модель, нацеленную на фрагментарность, усеченность использования языков. Критически проанализировав современные взгляды лингвистов на глобализацию, Дж. Бломмерт отмечает, что ученые не могут немедленно переосмыслить весь обширный комплекс вопросов, связанных с лингвистической стороной глобализации, а также что сама формулировка «язык и глобализация» подразумевает две самостоятельные сущности. Язык в таком случае мыслится как сущностно независимый, не затрагиваемый глобализацией. Глобализация же рассматривается просто как новый контекст использования языка и лишь меняет способы его проявления. Все это, на взгляд Дж. Бломмерта, редуцирует проблему языка и глобализации до вопросов метода, в то время как серьезное рассмотрение их связи потребует также онтологических, эпистемологических и методологических разработок - то есть построения теории. Такая теория не может быть лишь лингвистической. Она должна рассмотреть связь языка и общества. Или - более точно - быть теорией меняющегося языка в меняющемся обществе [Blommaert 2010: 2].
Автор предлагает ряд важных понятийных инноваций: указав на изменение сущности миграции вследствие общественных перемен и новых информационных технологий, а также образования крупных общин выходцев из одной страны, Дж. Бломмерт приходит к выводу, что в теоретическом плане это расширяет рамки анализа и понимания многоязычия, динамических языковых изменений. Интернет-сети позволяют мигрантам оставаться в привычной культурной среде. Их пространственная организация локальна и транслокальна, реальна и виртуальна одновременно, и это воздействует на структуру и развитие языкового репертуара и модели использования языка.
Автор описывает ситуации, в которых все больше людей сталкивается с необходимостью говорить в разных ситуациях на разных языках, не владея ими в полной мере. Языки используются «фрагментами», связанными с одной - очень узкой - областью (например, в булочной у владельца-турка или в школе у ребенка и т.п.). Репертуар такого «фрагмента» автор предлагает называть усеченным (truncated) использованием языка.
По аналогии с «порядком дискурса» М. Фуко автор предлагает термин «порядок/иерархия указателей» (order of indexicality) - всякое пространство заполнено такими указателями - стратифицированными нормативными комплексами, которые организуют различия между «хорошим», «нормальным», «приемлемым» использованием языка, с одной стороны, и - с другой - «девиантным», «ненормальным» [Blommaert 2010: 6].
Иерархия указателей определяет основные направления для выражения чувства принадлежности, идентичности и ролей в обществе, которые, следовательно, подчиняются тому, что Гофман назвал порядком взаимодействий (interaction order).
У Бломмерта объектом исследования является не дискурс глобализации, а глобализация исследуется с точки зрения ее импликаций для использования языка - в фокусе исследования находятся язык как социальная практика и его изменение под воздействием меняющихся социальных условий глобализации. На микроуровне это реализуется через анализ лингвистических репертуаров, а на макроуровне - через анализ языковых идеологий. Внимание к микроуровню объясняется традицией американской лингвистической антропологии и социолингвистики и ведет к более пристальному изучению различных языковых репертуаров, которые регулируют доступ человека к определенным способам означивания, зависящим от его позиции и контекста. Сосредоточенность на доступе как к лингвистическим репертуарам, так и к их применению в различных контекстах подчеркивает отношение языковой практики к социальному неравенству, которое и является важнейшим вопросом анализа.
Бломмерт считает, что большинство социолингвистических теорий рассматривает язык как принадлежность города/населенного пункта, но сегодня происходит освобождение от границ. Языковой мир вышел за их пределы, необходима новая теория для анализа этих перемен. В современном мире возросшей мобильности и коммуникации мир сместился от перспективы общины (где социолингвистика просто занимается статическими вариантами) к значительно более сложным формам. Вследствие такой сложности возникает насущная потребность в анализе и осмыслении влияния на язык мобильных сетевых ресурсов, потоков и движений. В качестве решения Дж. Бломмерт предлагает пересмотреть соссюрианскую модель языка. Свою концепцию автор называет социолингвистикой ресурсов, а не языков; центральным теоретическим понятием является мобильность - «смещение языка и языковых событий с фиксированных позиций во времени и пространстве, атрибутируемых им более традиционной лингвистикой и социолингвистикой (соссюровская синхрония), что влечет за собой смену парадигмы» [Blommaert 2010: 21].
Автор рассматривает и неравенство языков, характерное для нашей эпохи, представляет очерк феноменологии языка эпохи глобализации и предлагает три новых понятия: социолингвистический масштаб (sociolinguistic scales); иерархия/порядок указателей (orders of indexicality); полицентричность (polycentricy). Вместе эти понятия задают модель описания.
Автор приходит к выводу: языки (трактуемые как мобильные ресурсы) необходимо рассматривать как сущности, проявляющиеся (или тендирующие к проявлению) на уровнях различного масштаба. Вертикальная (уровневая) мобильность подразумевает важные смещения функций, структур и значений.
В развитие этих идей Дж. Бломмерт и Дж. Донг призывают видеть в языке набор мобильных транслокальных оперативных ресурсов, а не локализованные и привязанные к месту, «оседлые» («sedentary») социолингвистические модели. Они обращают внимание на индексальную (указательную) значимость социолингвистических фрагментов «усеченного» репертуара как фокуса управления языковой адекватностью или приемлемостью [Blommaert, Dong 2010]. Такие указательные фрагменты, или «кусочки» языка - материал вариационистской социолингвистики.
В этой же группе трудов находятся:
- обобщения в конкретных областях - глобализация как дискурс [Fairclough 2006]; понятийный аппарат для проблемы «глобализация и язык»; анализ сфер функционирования языков и новых языковых контактов и их последствий; исследование жизнеспособности языка, языковых идеологий, многоязычия и обучения иностранным языкам в эпоху глобализации [Алпатов 2004, 2010; Крючкова 2010 а, б; Гриценко, Кирилина 2010, Михальченко 2010 а, б] и др.;
- проведение отдельных частных исследований (case studies) - сбор и изучение конкретного эмпирического материала без претензий на широкие обобщения. Труды последней группы наиболее многочисленны; изучается широкий круг локализации глобального - конкретных проявлений глобализации в различных регионах на материале самых разных языков.
Широкая распространенность последнего типа исследований говорит о насущной необходимости набрать материал посредством индуктивных эмпирических наблюдений. Такие наблюдения и представляют сегодня основной поток трудов по научному осмыслению взаимосвязи языка и глобализации. Этот факт свидетельствует о широте и новизне проблематики.
 
8. По времени исследований (история вопроса) также можно определить некоторые этапы теоретического освоения проблемы языка и глобализации.
Так, с 80-х гг. исследования в основном были сосредоточены на развитии многоязычия и его теоретического осмысления.
Следующее десятилетие, 90-е гг., характеризовалось первыми попытками зафиксировать новые явления и предложить первые новые понятия для рассмотрения проблемы (лингвистический ландшафт; языки-убийцы и под.). В конце этого десятилетия началось выполнение ряда проектов, результаты которых в массовом порядке стали появляться в печати примерно с начала 2000-х гг. Типичные примеры такого коллективного творчества:
- Специальный выпуск журнала «Journal of Sociolinguistics» в 2003 г., посвященный теме «Sociolinguistics and Globalisation» (социолингвистика и глобализация);
- Проект «Немецкий язык и будущее Европы: виды идеологий, политики, практики» (The German Language and the Future of Europe: Ideologies, Policies and Practices), выполнявшегося в 2004 - 2007 гг. Результаты изложены в трудах руководителя проекта П. Стефенсона и его исполнителей [Carl, Stevenson 2007; Stevenson 2008]. Исследователи искали ответ на вопрос, какова роль немецкого языка в сохранении и развитии национальной и этнической идентичности в «постнациональной Европе». В связи с главной проблемой решались и промежуточные задачи5, которые четко продемонстрировали общую методологическую установку большинства зарубежных исследователей - данные о языке валидны лишь тогда, когда дополняются экстралингвистическими данными; язык позволяет увидеть нелингвистическую реальность и сделать о ней обоснованные выводы.
- Проект 2006 г. «Глобализация - этнизация: этнокультурные и этноязыковые [5]. Подробнее процессы», выполненный под руководством Г.П. Нещименко в рамках долгосрочной международной (российско-чешской) целевой программы по изучению проблематики «Язык - Культура - Этнос».
- Проект Нижегородского государственного лингвистического университета «Глобализация и язык: анализ современной социолингвистической ситуации на материале русского, английского и немецкого языков» (руководитель - Е.С. Гриценко), поддержанный в 2010 г. Минобрнауки РФ;
- Проект ИЯ РАН «Языки России в контексте общественного развития», поддержанный РГНФ на 2011 - 2013 гг. (руководитель В.Ю. Михальченко) и некоторые другие.
2005 - 2012 гг. характеризуются увеличивающимся количеством монографий - коллективных и индивидуальных - полностью или частично посвященных различным сторонам проблемы «глобализация и язык» [Coulmas 2005, 2007; Глобализм… 2005; Fairclough 2006; Backhaus 2005, 2007, 2009; Vigouroux, Mufwene 2008; Shohamy, Gorter 2009; Blommaert 2010; Shohamy, Ben-Rafael, Barni 2010; Гриценко, Кирилина (в печати)], а также подготовкой справочника The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland, 2010)].
Наконец, сегодня можно назвать и систематизировать ряд социолингвистических понятий, вызванных к жизни или переосмысленных глобализацией: повседневность; языковое сообщество; (усеченное) владение языком; язык как рыночная ценность и мобильный ресурс и др.
Обнаруживаются и некоторые различия в акцентах и интерпретации фактов в трудах отечественных и западноевропейских ученых.
Это, например, вопрос о национальном языке и этничности. В большинстве отечественных трудов этничность рассматривается как ценность, которую необходимо сохранять. В западной же научной литературе более широко распространен социоконструктивистский подход, согласно которому нации - воображаемые сообщества, а национальный язык - идеологический конструкт [6]. В отечественном языкознании традиционно высок интерес к взаимоотношению языка и культуры, что проявляется и при исследовании глобализации - она также часто рассматривается с позиций лингвоконцептологии [Тульнова 2009 а,б; Тульнова 2010 а,б,в; Тульнова, Глебова 2010; Гулинов 2011].
И, наконец, с сожалением, необходимо отметить, что работы западноевропейских лингвистов не всегда учитывают результаты исследований и взгляды ученых России и СНГ, а также в ряде случаев обнаруживают идеологизированный подход. Например, в выпущенном в 2010 г. справочнике “The Handbook of Language and Globalization” не представлены труды отечественных лингвистов и не упоминается даже масштабный двухтомник 2006 г. «Глобализация - этнизация».
Русский же язык подчас интерпретируется как «агрессор» по отношению к таким языкам, как латышский, литовский, эстонский и др., а расширение сферы действия английского, к которому эти народы обращаются, отринув русский, расценивается как переход к свободе и демократии [Braselmann 2004].
В ряде вопросов, тем не менее, точки зрения близки, и прежде всего - это озабоченность судьбой языков в эпоху глобализации.
Изложенное позволяет заключить, что соотношение языка и глобализации приобрело статус сложной и динамичной научной проблемы, нуждающейся одновременно и в постоянном теоретическом осмыслении и в продолжении разнообразных эмпирических исследований.
 

Примечания

1. Статья подготовлена в ходе выполнения НИР при поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009 - 2013 гг.». Проект реализуется в рамках НОЦ междисциплинарных исследований языка и культуры НГЛУ.

2. Ср.: еще в 2005 г. встречается точка зрения, что: «обзор социального контекста новейшей истории России позволяет выделить два социолингвистически значимых периода - перестроечный (с 1985 до 1991) и постперестроечный (с 1991 до наших дней). Все узловые изменения социальной жизни сказались на языковом существовании общества и получили отражение в обыденном метаязыковом сознании» [Вепрева 2005: 19]. Сегодня более ясно видно, что примерно с 2000 - 2002 гг. начался новый этап, более связанный с глобализацией и «перекраиванием» всей российской жизни по «новым лекалам».

3. Обратим внимание на формулировки автора: здесь и далее: «коммуникативный продукт» уже переводит предмет обсуждения в плоскость купли-продажи. В отечественном научном дискурсе эта «товарность» пока не представлена или почти не представлена. Понятия чаще характеризуются с позиции какой-либо теории (например, теории деятельности А.Н. Леонтьева) или при помощи метафор, не связанных с рынком.

4. Отметим, что подобный взгляд отражает определенные идеологические установки исследователя. Так, русский язык в Латвии не имеет статуса государственного, хотя на нем говорит около 40% населения. Столь значительная доля говорящих на русском языке вызывает сомнения в правомерности применения термина «язык меньшинства».

5. Подробнее см. сайт фонда, поддерживавшего проект http://www.glipp.soton.ac.uk/index.html 11 дек 2010.

6. Разумеется, конструктивизм как методологию мы не отвергаем, а лишь обращаем внимание на то, что эта методология используется избирательно и с явной идеологизацией.

Литература

Алпатов М.В. Глобализация и развитие языков // Вопросы филологии. 2004. - № 2 (17). - С. 23 - 27.
Алпатов В.М. Двадцать лет спустя // Язык и общество в современной России и других странах Международная конференция. Москва, 21-24 июня 2010 г. Доклады и сообщения. - М., 2010.- С. 1 - 6.
Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. - 384 с.
Георусистика. Первое Приближение: Сб. науч. ст. / Под ред. А.Н.Рудякова. - Симферополь: Антиква, 2010. - 152 с.
Глобализация-этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы. в 2 книгах / Рос. акад. наук, Науч. совет «История мировой культуры», Ин-т славяноведения; [отв. ред. Г. Нещименко]. - М.: Наука, 2006. - Всего страниц: 947 Кн. 1. - 2006. - 486 с.; Кн. 2. - 461 с.
Глобализм в системе категорий современной культурологической мысли. Коллективная монография /Под ред. М.С. Кагана.- СПб.: «Янус», 2005. - 426 с.
Гордеев И.В. Глобализация в парадигме постмодерна: теоретико-политологический анализ: диссертация ... кандидата политических наук. - М., 2009. - 196 с. Эл. адрес: http://dlib.rsl.ru/rsl01004000000/rsl01004272000/rsl01004272085/rsl01004272085.pdf; Дата доступа 30.11.2010.
Гриценко Е.С. Язык и безопасность в контексте глобализации // Власть № 11, 2011. - С. 9 - 12.
Гриценко Е.С. Идеология, идентичность и стиль: глобальное и локальное // Полифония большого города. Сб. научных статей /Под ред. Л.М.Терентия, В.В.Красных, А.В.Кирилиной, - М., 2012. - С. 141 - 149.
Гриценко Е.С., Кирилина А.В. Язык и глобализация: задачи и направления социолингвистического анализа // Вестник Минского государственного лингвистического университета. Серия Филология, 2010. - №6. - С. 14 - 21.
Гриценко Е.С., Кирилина А.В. «Язык и глобализация» в контексте лингвистического образования: конструктивистский подход // Высшее образование в России, 2011. - № 3. - С.69 - 75.
Гриценко Е.С., Кирилина А.В. Язык и глобализация. Монография. В печати. Выход - 2012 г.
Дуреева Н.С. Глобализация как социальное конструирование нового мирового порядка: диссертация ... кандидата философских наук. - Красноярск, 2009. -130 с.
Ешич М.Б. «Естественный» язык людей как специальная знаковая система и феномен культуры: объективно-исторические причины языково-культурного (этнического) плюрализма человечества (некоторые тезисы). / Глобализация - этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы: в 2 книгах / отв. ред. Г.П. Нещименко. - М.: Наука, 2006. -- Кн. 1. - С.9 - 37.
Иванов Вяч. Вс. Проблемы урбанистической лингвистики // Язык и общество в современной России и других странах Международная конференция, 21-24 июня 2010 г. Доклады и сообщения. - М., 2010. - С. 23 - 28.
Кардонова И.А. Глобализация как социокультурная трансформация: институциональная перспектива.- АКД. - Иркутск, 2007. -21 с. (дисс. - 172 с.).
Куцобина Е.В. Глобализация как общенаучная проблема: Философско-методологические аспекты: дисс. канд. филос.н. - М., 2005. - 193 с. Эл.адрес http://dlib.rsl.ru/rsl01002000000/rsl01002800000/rsl01002800929/rsl01002800929.pdf. Дата доступа - 12.09.2010.
Кирилина А.В. Русский язык в мегаполисе как индикатор изменения языковой ситуации // Русский язык в условиях культурной и языковой полифонии. Под ред. В.В. Ждановой. Verlag Otto Sagner. München - Berlin, 2009. S. 75 - 87.
Кирилина А.В. Жанр «демотиватор» как проявление полифонии и фиксация повседневности / Полифония большого города. Сб. научных статей /Под ред. Л.М. Терентия, В.В. Красных, А.В. Кирилиной, - М., 2012. - С. 54 - 74.
Корженский Я. Коммуникация в Европе: глобализация и этничность /Глобализация-этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы: в 2 книгах / отв. ред. Г.П. Нещименко. - М: Наука, 2006. - Кн. 1. - С.94 - 105.
Крючкова Т.Б. Функционирование иностранных языков на территории России // Язык и общество в современной России и других странах Международная конференция. Москва, 21-24 июня 2010 г. Доклады и сообщения. - М., 2010. - С. 32 -38.
Крючкова Т.Б. Языковая политика и реальность Вопросы филологии. 2010, № 1 (34). - С.30 - 34
Михальченко В.Ю. Национальные языки в эпоху глобализации: языки России и Монголии. Вопросы филологии. 2010, №1 (34).
Михальченко В.Ю. Принципы функциональной типологии языков России // Язык и общество в современной России и других странах Международная конференция. Москва, 21-24 июня 2010 г. Доклады и сообщения. - М., 2010. - С. 47 -51.
Нещименко Г.П. К рассмотрению динамики языковой ситуации через призму процессов интеграции и дифференциации / Глобализация-этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы: в 2 книгах / отв. ред. Г.П. Нещименко. - М.: Наука, 2006. - Кн. 1. - С .38 - 68.
Никипорец-Такигава Г. Язык русской диаспоры в Японии // Вопросы языкознания. - 2009. - №1. - С. 50 - 62.
Подзигун И.М. Глобализация и глобальные проблемы: философско-методологический анализ.- М., 2003. - 384 с.
Русанов Д.В. Глобализация как триггер развития современного высшего образования: социологический аспект: дисс. канд. социол. н. - Тамбов, 2009. - 164 с. АКД - 23 с. Эл. адр.http://dlib.rsl.ru/rsl01004000000/rsl01004327000/rsl01004327671/rsl01004327671.pdf; дата доступа 2.11.2010.
Тарасов Е.Ф. Глобализация и этнизация: семиотические проблемы / Глобализация-этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы: в 2 книгах / отв. ред. Г.П. Нещименко. - М.: Наука, 2006. - Кн.1. - С. 69 - 74.
Тульнова М.А. Национальная специфика институционального дискурса сопротивления глобализации // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире. - 3: сб. статей / отв. ред. Г.Г. Слышкин. - Волгоград, ФГОУ ВПО «Волгоградская академия государственной службы». - Волгоград: Парадигма, 2009а. - С. 125 - 131.
Тульнова М.А. Концепт «перемены» как отражение процесса глобализации // Высшее культурологическое образование: VI Международная научная конференция. Москва, 19-21 ноября 2009 г.: доклады и материалы. Секция 9. Выпуск 2 / отв. ред. А.В. Костина. - М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2009б. - С. 70 - 81.
Тульнова М.А. Концепт «прогресс» в глобалистском дискурсе // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. № 2 (10). 2010а. С. 169 - 175.
Тульнова М.А. Концепт «утрата» в дискурсе сопротивления глобализации // Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина: Научный журнал. № 2. Том 1. 2010б. Филология. С. 201 - 209.
Тульнова М.А. Концепт unification - «объединение» в институциональном глобалистском дискурсе // Коммуникативные аспекты лингвистики и лингводидактики: материалы Междунар. науч. конф., г. Волгоград, 8 февр. 2010 / сост А.В. Простов [и др.]: ВолГУ, ВГПУ. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2010в. - С. 267 - 272.
Тульнова М.А., Глебова Е.А. Образная составляющая лингвокультурного концепта «глобализация» // Аксиологическая лингвистика: проблемы языкового сознания и коммуникативной деятельности. Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Красавского. - Волгоград, «Колледж», 2010. - С.49 - 57.
Гулинов Д.Ю. Языковая политика: определение и характеристики // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». - №5 (59). 2011. С.7 - 11.
Федотова Н.Н. Глобализация как фактор формирования новой парадигмы в социологии дисс. канд. социол.н. - М., ,2000. - 149 с. Эл.адрес: http://dlib.rsl.ru/rsl01000000000/rsl01000311000/rsl01000311200/rsl01000311200.pdf. Дата доступа 2.11.2010.
Степин В.С. Классика, неклассика, постнеклассика: критерии различения / Постнеклассика: философия, наука, культура. Коллективная монография / Отв. ред. Л.П. Киященко, В.С. Степин. - СПб, 2009. - С. 249 - 295.
Хильгендорф Сьюзэн К. Английский язык в Германии: контакт, распространение и отношение к нему [Текст] / Сьюзэн К. Хильгендорф ; пер. с англ. З.Г. Прошиной // Личность. Культура. Общество. - 2010. - Т. 12, № 4. - С. 215 - 234.
Штомпка П.Социология социальных изменений. Пер. с англ. - М., 1996. - 416 с.
Язык и общество в современной России и других странах. Международная конференция. Москва, 21-24 июня 2010 г. Доклады и сообщения. - М., 2010.
Ammon U. World languages: trends and Futures // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 101 - 122.
Androutsopoulos J. Localizing the Global on the Participatory Web // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd.- 2010. - P. 203 - 231.
Backhaus P. Signs of multilingualism in Tokyo - a diachronic look at the linguistic landscape // International Journal of the Sociology of Language. V. 2005, Issue 175-176, P. 103 - 121.
Backhaus P. Linguistic Landscape. A comparative Study of Urban Multilingualism in Tokio // Multilingual Matters (136). - NY -Ontario-Clevalon. - 2007. - 158 P.
Backhaus P. Rules and regulations in linguistic landscaping: A contrastive perspective. Florian Coulmas (ed.). 2007. Language Regimes in Transformation. Future Prospects for German and Japanese in Science, Economy, and Politics (Contributions to the Sociology of Language 93). Berlin, New York: Mouton de Gruyter. - P 152 - 172.
Backhaus P. Rules and regulations in linguistic landscaping: A contrastive perspective // Shohamy E., Gorter D. (eds). Linguistic Landscape. Expanding the Scenery. - Routledge, Ny- Oxon, 2009. - P 152 - 172.
Bauer L. Watching English change: an introduction to the study of linguistic change in standard Englishes in the twentieth century / Laurie Bauer. London: Longman, 1994. 200 p.
Block D., Cameron D. (eds) Globalization and the Language Teaching. - Rouledge, 2002.- 196 p.
Blommaert Jan A. The Sociolinguistics of Globalization. Cambridge University Press, 2010. - 230.
Blommaert J., Dong J. Language and Movement in Space // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 366 - 385.
Braselmann, Petra. Language Policies in East and West. National Language Policies as a Response to the Pressures of Globalization // Gardt, A.; Hüppauf, B.(eds). Globalization and the future of German. Berlin, Mouton de Gruyter, 2004 - S.99 - 118.
Bucholtz M.; Hall, Kira. All of the above: New coalitions in sociocultural linguistics. / Mary Bucholtz; Kira, Hall // Journal of Sociolinguistics 12/4, 2008. pp. 401-431.
Busch B. New National Languages in Eastern Europe // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 182 - 200. Calvet L-J. Towards an Ecology of World languages, 2006.
Cameron D. Globalization and the teaching of “communication skills” // David Block, Deborah Cameron (eds) Globalization and the Language Teaching. - Rouledge, 2002. - P. 67 - 82.
Carl J., Stevenson P. Being a German-speaker in Central Europe: Language Policies and the Negotiation of Identities // Fandrych Ch. and Salverda R. (eds). - Standard, Variation und Sprachwandel in germanischen Sprachen (Mannheim: Institut fьr Deutsche Sprache), 2007. - S. 91 - 112.
Coulmas F. Changing language regimes in globalizing environments. In: Coulmas, Florian; Heinrich, Patrick (eds.): Changing Language Regimens in Globalizing Environments: Japan and Europe. International Journal of the Sociology of Language 175/176. Mouton de Gruyter: Berlin, New York, 2005. - P. 3 - 16.
Coulmas F. (ed.). Language Regimes in Transformation. Future Prospects for German and Japanese in Science, Economy, and Politics (Contributions to the Sociology of Language 93). Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 2007. - xi, 216 p.
Coupland N. (ed.) Sociolinguistics and Globalisation (thematic issue of Journal of Sociolinguistics 7 (4).
Coupland N. (ed). The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - D Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - 662 p.
Crystal D. English as a global language / David Crystal. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1997. - 150 p.
Crystal D. English as a global language / David Crystal. Second edition. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2003. - 212 p.
Crystal D. The Past, Present, and Future of World English // Gardt, A.; Hьppauf, B.(eds). Globalization and the future of German. Berlin, Mouton de Gruyter, 2004 - S.27 - 45. Fairclough N. Language and Globalization. - Routledge, 2006. - 167 p.
Flaitz J. The ideology of English: French perceptions of English as a world language / by Jeffra Flaitz. Berlin: Mouton de Gruyter, 1988. - 225 p.
Gardt A., Hьppauf B. (eds). Globalizatn and the Future of German. - Berlin: Mouton de Gruyter, 2004. - 375 p.
Garrett P. Attitudes to language / Peter Garrett. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2010. - 257 p.
Görlach M. A dictionary of European anglicisms: a usage dictionary of anglicisms in sixteen European languages / Manfred Görlach (ed.). Oxford: Oxford Univ. Press, 2005. - 351 p.
Graddol D. The future of English?: a guide to forecasting the popularity of the English language in the 21st century / David Graddol. London: British Council, 1997. - 64p.
Heller M. Language as Resource in the Globalized New Economy // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland).- Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 349 - 365.
Johnson S., Ensslin A. Language in the media: Theory and practice . In S. Johnson and A. Ensslin (eds), Language in the Media. - London: Continuum, 2007.- P. 3 - 22.
Johnstone B. Indexing the Local // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 386 - 405.
Kramsch C., Boner E. Shadows of Discourse: Intercultural Communication in Global Contexts // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 495 - 519.
Maher J.C. Metroethnicities and Metrolanguages // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 575 - 591.
Mair Ch. Twentieth-century English: history, variation, and standardization / Christian Mair. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2006. - 244 p.
Mufwene S.S. Globalization, Global English, and World English(es):Myths and Facts// The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd.- 2010. - P. 31 - 55.
Pavlenko A. Linguistic landscape of Kyiv, Ukraine: A diachronic study // Shohamy E., Ben-Rafael E., Barni M. (eds). Linguistic Landscape in the City. - NY Bristol - North York, 2010. - P. 133-150.
Saraceni M. The relocation of English: shifting paradigms in a global era / Mario Saraceni. Basingstoke, Hampshire: Palgrave Macmillan, 2010. - 156 p.
Singleton D. Globalization, language, and national identity: the case of Ireland / David
Singleton. Dublin : Trinity College, Centre for Language and Communication Studies, 2007. - 11 p.
Skapoulli E. Local and global cultural encounters and the linguistic negotiation of youth identity in Cyprus. A dissertation submitted for the degree Doctor of Philosophy in Education. University of California: Santa Barbara, 2005. - 260 p.
Stevenson P. The German language and the future of Europe: towards a research agenda on the politics of language // Davies W.and S. (eds) Special issue of German Life and Letters, 61/4, 2008, P. 483 - 496.
Park J. S.-Y. Ideologies of English in South Korea. Reihe: Language, Power and Social Process [LPSP] 24 Mouton de Gruyter, 2009.
Pennycook A., Mitchell T. Hip hop as dusty foot philosophy: Engaging Locality // Alim, H.S., Ibrahim A., Pennycook A. (eds). Global Linguistic Flows: Hip Hop Cultures, Youth Identities, and the Politics of Language. New York: Routledge, 2009. - P. 25 - 42.
Pool J. Panlingual Globalization // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 142 - 161.
Recento T. Language Policy and Globalization // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 123 - 141.
Shohamy E., Gorter D. (eds). Linguistic Landscape. Expanding the Scenery. - Routledge, Ny- Oxon, 2009. - 352 p.
Shohamy E., Ben-Rafael E., Barni M. (eds). Linguistic Landscape in the City. - NY Bristol - North York, 2010. - 354 P.
Skutnabb-Kangas T., Phillipson R. The Global Politics of Language: Markets, Maintenance, Marginalization, or Murder? //The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland).- Blackwell Publishing Ltd. 2010. - P. 77 - 100.
Stibbe A. Ecolinguistics and Globalization // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P. 406 - 425.
Swaan A. de. Language System // The Handbook of Language and Globalization (ed. by N. Coupland). - Blackwell Publishing Ltd. - 2010. - P.56 - 76.
Vigouroux C. B., Mufwen S.S. (eds). Globalization and language Vitality: perspectives from Black Africa. Continuum International Publishing Group Ltd., 2008. - 292 p.