СМЕШЕНИЕ БУКВ КАК ПРИЧИНА ВОЗНИКНОВЕНИЯ ОШИБОЧНЫХ ЧТЕНИЙ В СЛОВАРЯХ
(1998)
Мы исходим из того, что "всякий печатный текст... мы можем рассматривать
как список произведения" и, подобно рукописному, он имеет свою индивидуальную
"историю создания" [Лихачев 1962: 430-431]. Именно отклонения от рукописного
или машинописного протографа в конечном счете приводят к появлению в печатном
тексте словаря лексических единиц, реальность которых требует особой проверки.
Если же верификация не проведена, то такие слова без должных на то оснований
начинают переходить из источника в источник и даже становятся объектом историко-лексикологических
и этимологических пассажей, иногда весьма остроумных. Например, нигде пока
не квалифицировано как цыганизм словосочетание батенни грас жен 'приемщик
краденых лошадей' [Потапов 1927: 12], отмеченное среди многих сомнительных
по степени освоенности цыганских вкраплений в словаре криминального арго
1927 года [Шаповал, Дьячок 1997: 62-63]. На его месте довольно надежно прочитывается
цыганское (кэлдэрарское или шире влашское, или еще шире южно-цыганское)
*битинде грастен 'продавшие/продали лошадей' [ЦРС 1938: 16, 32; Цыг.
кэлд. сл. 1990: 37, 54]. Это одно из тех случайных вкраплений, которые,
как справедливо заметил А.П.Баранников, "настолько исковерканы, что трудно
считать их постоянными компонентами арго" [Баранников 1931: 158]. Понятно,
что включать это словосочетание в арго русских конокрадов на основании одной
сомнительной фиксации и "восстанавливать" 3 ударения батенни грас жен без
предварительного этимологического анализа довольно рискованно, ср.: [Грачев
1997: 14; 118]. Ошибки могут искажать не только заглавное слово, но и толкование.
Даже неоднократный повтор в словарях "арготизма" вудер 'зверь' [Мильяненков
1992: 99; ББИ 1992: 49; Балдаев 1997-I: 74] не позволяет считать это слово
реально существующим. Цыганское вудэр значит 'дверь' [ЦРС 1938: 22,
137; Pott-II: 78]. А то, что в данном случае описано с ошибкой именно цыганское
слово, доказывается не только сходством написания и толкования, но также
косвенно и наличием в трех указанных источниках еще примерно 70 слов цыганского
происхождения, "списанных" с подобными неточностями (выявляемая "стратегия
цитирования" как серьезный довод в пользу единства источника будет рассматриваться
отдельно).
Минимальный контекст, в котором возникает и выявляется смешение букв,
это графическое слово (группа букв между пробелами). Неверное чтение буквы
вызывается плохим качеством источника (небрежный почерк, нечеткая печать),
но в обычной ситуации трудности чтения преодолеваются благодаря контексту.
Сохранение и преумножение подобных ошибок в описании редких слов объясняется
неузнаванием или незнанием слова, а также тем, что контекст ограничен весьма
короткой словарной статьей. Словарная статья очень часть содержит лишь толкуемое
слово и его толкование. Рассматриваемый тип ошибок нередко сопровождается
и ошибками в определении границ малоизвестного слова. Ср. рассмотренное
выше грастен > грас жен. Это явление еще В.А.Богородицкий назвал
"переразложением" на письме [Богородицкий 1915: 169].
Многие типы смешения букв в равной мере опасны для латиницы и для кириллицы.
Так, гапакс патикус 'пассивный гомосексуалист' у Флегона [Флегон
1973: 230], по нашему мнению, является мнимым словом, возникшим в результате
ошибочного чтения латинского patiens 'страдающий, пациент' как paticus
(смешение рукописных е n и с u ). Затем это чтение было
передано в русской транслитерации. В принципе возникновение лексикографических
мнимостей может быть связано с утратой различия между латиницей и кириллицей,
то есть с неверным распознанием алфавита. Это редкий подтип ошибок прочтения.
Например, якобы латинское calixrama [Сомов 1996: 175] в объяснении
происхождения полонизма келишка 'рюмка' следует читать *calix -
'чаша'.
Виды смешений букв классифицируются по ряду параметров. Так, представляется
важным в первую очередь отличать:
- случаи смешения отдельных букв (г-ч: калганъ - калчанъ
[Даль-I: XXXIV] [Cр. сомнительный арготизм колчан 'голова' [Потапов 1927:
С. 71], вместо калган, а также: [Балдаев 1997-I: 195] и др.]),
- и (условно говоря) ошибки межбуквенного переразложения, связанные
с произвольным установлением границ в группах букв, в результате которого
элементы по-новому перераспределяются между отдельными знаками. Например,
шубрейское метатка 'рубаха', весьма вероятно, возникло как неверное
прочтение слова манатка 'рубашка' [Добровольский 1897: 348]; смешение
рукописного ет и ан в результате объединения второго элемента
буквы а с н, образовавших трехэлементную букву т. Весьма
характерный пример - смешение мо и лю. Проф. И. Г. Добродомов
на основе анализа контекста восстановил авторский спунеризм мобимая люзоль
вместо любимая мозоль у Н. С. Лескова [Добродомов 1993: 63-64]; ср.
также ошибочно прочитанное рязанское слово пмогавить 'бездельничать,
шиканить, подличать' наряду с плюгавный 'бездельник, шикан, подлец,
мерзавец' в источнике 1820 года [Макаров 1820: 19]. Весьма близко к этим
примерам стоит и кашинское слово тайного языка жирлюпа '10 копеек'
(т.е. 20 грошей - В.Ш.) [Кашин 1820: 167] вместо *жирмаса? (с переразложением
л ю п в м а с), ср. тюркизм жирмас '20 рублей' и мн.
др. производные [Дмитриев 1931: 172].
Собственно типы смешений букв далее можно формально разделить на смешения
одноэлементных (г-ч-с-е-i--r), двухэлементных (п-н-и) и трехэлементных
букв (ж-ш-т). Приведем по одному примеру на каждый тип.
Наиболее распространены смешения двухэлементных букв (п-н-и-й-а):
банзан 'осужденные японцы' [Балдаев 1997-I: 27]; вероятно, вместо
банзай (японское приветствие banzai, mansai, букв.: "пожелание
10 000 лет жизни"). Однако нельзя полностью исключить и дистантную межслоговую
ассимиляцию в просторечии.
Смешения трехэлементных букв (т, ж, ш, щ) с большой вероятностью
дополняются результатами переразложения этих букв. Мы уже останавливались
на истории мнимого арготизма мента 'обратный ход, возврат' [Мильяненков
1992: 160; ББИ 1992: 140; Балдаев 1997-I: 228], возникшего в результате
искажения формы и толкования цыганизма менжа 'задний (про)ход' [Потапов
1927: 91], см.: [Шаповал, Дьячок 1997: 62]. К тому же цыганскому слову (минджь
ж., минджя мн. 'vulva') восходит глагол менжеваться 'испытывать
неуверенность' и, весьма вероятно, причастие/прилагательное от него минесованный
'пугливый' [ТСУЖ 1991: 107], представленное в дефектной записи (ес
вместо ж).
Смешение сходных по начертанию букв, опираясь на показания печатного текста,
лишь отчасти можно классифицировать по их природе, то есть определить: а)
возникли ли они в рукописи или в печатном тексте; б) применительно к машинописным
и печатным текстам определяется также вызваны ли ошибки сходством начертаний
или соседством на клавиатуре; в) и, наконец, применительно к печатным текстам
последнего времени можно также проводить различие между "очитками" человека
и неисправленными человеком "очитками" компьютера.
Ошибки, возникшие в результате неверного чтения рукописи, иногда удается
выявить по печатному тексту на основе внутренней критики источника. Так,
для шубрейского васьминуса 'восемь' вероятнее принять чтение *васьминжа,
поскольку другие числительные в том же арго имеют криптолалический формант
-жа: пинжа 'пять', семинжа 'семь', девитинжа
'девять' [Добровольский 1897: 343]; здесь имело место смешение рукописных
ус и ж с удлиненной центральной мачтой. Этот вывод позволяет иначе взглянуть
на изолированное шубрейское абвагривать 'обвешивать' [Добровольский
1897: 343], которое, возможно, следует читать *абваживать (от вага
'вес'); смешение рукописного ж с удлиненной центральной мачтой
и группы гр.
В ряде других случаев специфическое смешение букв указывает на неверное
чтение типографского или машинописного текста, например, з - в: безглавый
'беспаспортный' [ББИ 1992: 26; Балдаев 1997-I: 32] вместо более раннего
безглазый 'то же', см.: [Трахтенберг 1908: 6], а также ряд словарей
последующих лет. В рукописи же обычно смешение д и з (см.
выше вудер с толкованием 'зверь', вместо 'дверь').
Смешение сходных по начертанию букв в машинописи и типографском тексте
следует отличать от специфических ошибок, связанных с расположением букв
в наборной кассе, клавиатуре линотипа, печатной машинки, вызванных тем,
что рука случайно попадает на соседнюю букву [Лихачев 1962: 431]. Таковы
в арготических словарях: дихик наряду с дизик 'дезертир' [СРВС-4:
75] в словаре 1964 года (х и з на клавиатуре рядом); галте
'деньги' вместо гальё, гольё 'наличность' [ББИ 1992: 54; Балдаев
1997-I: 84] {В этих словарях галте сопровождается пометой "ин[оязычное]",
что следует понимать, вероятно, лишь как сигнал непрозрачности этимологии
слова для составителей, поскольку в другой публикации по той же рукописи
коррелирующая с "ин." помета "международное" при слове галте отсутствует
[Мильяненков 1992: 102]} (т и ь соседствуют на клавиатуре);
возможно, также и балячина 'сало' вместо отмечаемого ранее балясина
[Щербакова, Бруева 1994: 33] (соседство ч и с).
Смешение сходных по начертанию букв при сканировании весьма непросто отличить
от ошибок иного происхождения. Мы предполагаем, что будда 'мужеложство'
[Балдаев 1997-I: 48], появившееся на месте булда, бульда [ББИ 1992:
35], является ошибкой, возникшей при сканировании. В принципе мы учитываем,
что д и л соседствуют на клавиатуре, но если бы указанная
ошибка возникла при ручной перепечатке, то были бы и другие ошибки "человеческой"
природы, однако текст прежнего издания воспроизведен стереотипно, буквально.
Эта нечеловеческая орфографическая цепкость (на фоне новых дополнений, написанных
во 2-и издании человеком явно далеким от литературного труда) делает наше
предположение весьма вероятным.
В весьма тщательно выверенном издании, встретилась опечатка в заглавном
слове КЛЯТТОР 'монастырь', ср. пол. klasztor, укр. кляштор:
"Но что засуетился двор? Знать, дочки - панны милоглазы, Оставя скучный
свой кляттор, Надели свадебный убор?.." (Ф.Глинка. Набег запорожских
казаков из Сечи на Волынь) [Редкие сл. 1997: 192]. Опять же, как в предыдущем
случае, ошибка могла быть вызвана рядом причин: неверным выбором чтения
источника начала 19 века (трехэлементное строчное т), возникнуть
при копировании рукописной картотеки, даже при чтении курсива в промежуточных
корректурах. Однако отсутствие других подобных неточностей в корпусе словаря
указывает на то, что человеческое участие в данном случае было весьма квалифицированным.
То есть, скорее всего, ошибка возникла при рутинном копировании, автоматической
трансформации уже вычитанного текста.
Как новый тип ошибок, очитки при сканировании требуют более детального
разбора. В качестве объекта анализа мы выбрали недавнее переиздание романов
Агаты Кристи [Кристи 1998]. В отличии от лексикографических источников это
коммерческое издание характеризуется известной небрежностью и поэтому идеально
подходит для ряда существенных обобщений. Вот некоторые примеры специфических
сканерных опечаток по алфавиту (страницы в скобках): смешение а - е:
(я имею в виду) на её. И не твою жену (259); смешение ав - на: Но
иногда, завете, я очень беспокоюсь... (505); смешение а - э: Вы рассказали
об атом...(814, 724); смешение е - с: грубоватый е виду (608); смешение
ес - се: Вы не будете возражать, сели я...(423); смешение ж -
ш: Зловещ оскал и шуток зев пещеры... (326); смешение зн - ок:
он окал, что место считается красивым (261); смешение ин - пи: несколько
роз "Куин Элизабет" > несколько роз сорта "Купи Элизабет" (716-717) ); смешение
н - п: отель "Ройал Спа" (26) > служащие "Сна" его не замечают...
(54); смешение о - с: И сна решительно добавила... (16) и мн. др.
Даже приведенных примеров достаточно, чтобы понять, что ошибки последнего
типа таят в себе серьезную опасность. Если речь идет о словах редких, необычных,
то при автоматической проверке орфографии именно правильные варианты слова
будут подчеркнуты компьютером: "Спа", "Куин". В то же время само наличие
орфографического контроля со стороны компьютера ослабляет внимание к неотмеченным
словам в тексте (завете, сна, купи, на, атом, шуток формально являются
правильными и не будут выделены компьютером, а то, что они стоят не на своем
месте, может определить только человек). Учитывая тот факт, что компьютерная
форма составления и хранения источников по русскому языку еще только набирает
силу [Рогожникова 1996: 203; Верещагин 1996: 214], приходится ожидать появления
целого ряда новых типов ошибок, прогнозирование и выявление которых потребует
дополнений к классической текстологии и источниковедению.
При рассмотрении материала мы вынужденно ограничивались небольшим числом
наиболее ярких и поддающихся аргументированной квалификации ошибок, приведших
к появлению отдельных мнимых слов в словарях русского языка. Нашей задачей
было не исчерпывающее описание всех таких слов, выявленных в привлеченных
к анализу источниках, а пока лишь обоснование классификации ошибок, связанных
с неверным опознанием букв. Эту классификацию мы намереваемся использовать
для формирования рабочей системы "вопросов к тексту", то есть как предварительную
схему проверки сомнительных лексикографических данных на графическом (побуквенном)
уровне.
Примечания
Трубачев 1964: Трубачев О. Н. Этимологические заметки,
мелочи //Этимология. 1964. М., 1964. С. 131.
Грачев 1997: Грачев М.А. Русское арго. Нижний Новгород,
1997. С. 11.
Лихачев 1962: Лихачев Д.C. Текстология. На материале
русской литературы X - XVII вв. М.-Л., 1962. С. 60.
Томашевский 1959: Томашевский В.Б. Писатель и книга.
Очерк текстологии/ 2-е изд. М, 1959. С. 47.
Богородицкий 1915: Богородицкий В.А. Лекции по
общему языкознанию. Казань, 1915. С. 199-204.
Потапов 1927: Потапов C.М. Словарь жаргона преступников
(блатная музыка). М., 1927. С. 12.
Шаповал, Дьячок 1997: Шаповал В.В., Дьячок М.Т.
О цыганизмах в русских арготических словарях первой трети ХХ века //Русское
слово. Материалы конференции. Орехово-Зуево, 1997. С. 62-63.
ЦРС 1938: Цыганско-русский словарь. М., 1938. С.
16, 32.
Цыг. кэлд. сл. 1990: Цыганско-русский и русско-цыганский
словарь (кэлдэрарский диалект). - М., 1990. С. 37, 54.
Баранников 1931: Баранников А.П. Цыганские элементы
в русском воровском арго // Язык и литература. T. VII. Л., 1931. С. 158.
Мильяненков 1992: Мильяненков Л. А. По ту сторону
закона. СПб., 1992. С. 99.
ББИ 1992: Cловарь тюремно-лагерно-блатного жаргона.
Одинцово, 1992. С. 49.
Балдаев 1997-I/II: Балдаев Д.С. Словарь блатного
воровского жаргона. В 2-х тт. М., 1997. Т. I. С. 74.
Pott-I/II: Pott A.F. Die Zigeuner in Europa und
Asien. Bd. 1-2. Halle, 1845. Bd. II. S. 78.
Флегон 1973: Флегон А. За пределами русских словарей.
London, [1973]. Р. 230.
Сомов 1996: Сомов В.П. Словарь редких и забытых
слов. М., 1996. С. 175.
Даль В.И. О русском словаре //Словарь живого великорусского
языка. М., 1981. T. I. С. XXXIV.
Добровольский 1897: Добровольский В.Н. О дорогобужских
мещанах и их шубрейском или курбацком языке // Известия отд. русск. яз.
и слов. Акад. наук. - СПб, 1897. - Т. II. - Кн. 1-2. - С. 348.
Добродомов 1993: Добродомов И.Г. Наступить на любимую
мозоль/ Русский язык в школе. 1993. № 1. С. 63-64.
Макаров 1820: Макаров Михайло. Краткая записка
о некоторых простонародных словах Рязанского, Пронского, Скопинского, Михайловского,
Ряжского и Спасского уездов Рязанской губернии, с объяснением их значения
и с некоторыми замечаниями об их обрядах, одежде и прочее //Труды Общества
любителей российской словесности. Ч. ХХ. Летопись, Ч. 5. М., 1820. С. 19.
Кашин 1920: Собрание особливых и отличающихся произношением
слов, употребляемых между жителями Тверской губернии. В городе Кашине и
его уезде: с) Скрытые от прочих и между одними торговцами того же города
и уезда употребляемые названия денег, счетов и других вещей//Труды Общества
любителей российской словесности. Ч. ХХ. Летопись, Ч. 5. М., 1820. С. 167.
Дмитриев 1931: Дмитриев Н.К. Турецкие элементы
в русских арго // Язык и литература. T. VII. Л., 1931. С. 172.
Wolf.R: Wolf S.A. WOrterbuch des Rotwelsch. Deutsche
Gaunersprache. Mannheim, 1956. № 421.
ТСУЖ 1991: Толковый словарь уголовных жаргонов.
М., 1991. С. 107.
Трахтенберг 1908: Трахтенберг В.Ф. Блатная музыка
("жаргон" тюрьмы). CПб., 1908. С. 6, а также ряд словарей последующих лет.
СРВС 1983-I/IV: Козловский В. (сост.) Собрание
русских воровских словарей. В 4-х тт. T. 4. С. 75.
