Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

Д. Тэйлор

"ФУНКЦИЯ - ФОРМА" В "НЕТРАДИЦИОННЫХ ЯЗЫКАХ"

(Новое в лингвистике. - Вып. 6. - М., 1972. - С. 508-512)

 
Растение, известное ботаникам под именем Manihot esculenta Grantz, а большинству остальных людей как маниока, или кассава, встречается во многих разновидностях, из которых одни ядовиты, а другие нет. Наличие или отсутствие этого признака несущественно с точки зрения научной классификации, но имеет первостепенное значение для того, кто потребляет или выращивает маниоку: он должен уметь по морфологическим признакам отличать его «сладкие» разновидности от «горьких». Нечто подобное имеет место в отношении языка, известного лингвистам как северный галлороманский, а другим - как французский, существующий в разных вариантах, из которых одни являются традиционными, а другие нет. В число последних я включил бы различные французско-креольские диалекты карибов, которые м-р Вайнрайх [1] в одном месте своей статьи называет просто «карибским французским», поскольку креольский язык определен как родной язык, происходящий от пиджина, а пиджин - как результат языкового компромисса, не являющийся ничьим родным языком и употребляемый двумя или несколькими языковыми коллективами, когда они вступают в общение. Наличие или отсутствие в жизни языка традиции, т. е. непрерывной преемственности и постепенности в изменениях, по-видимому, не играет никакой роли при определении «генеалогического родства», однако оно представляет значительный интерес для многих антропологов и лингвистов с антропологическим уклоном, которые ввиду отсутствия в большинстве случаев прямых свидетельств пытаются найти лингвистические критерии для установления такого родства. Так, Хаймз считает, что «возможность определять по этому принципу креолизованные языки есть наиболее важное из того, что могут дать дальнейшие исследования карибского материала» [2].
Для Вайнрайха (и, несомненно, для многих других «чистых» лингвистов) «искомым критерием [языкового родства] является существование родственных элементов в основном морфемном составе, убедительным дополнением к чему служит параллелизм в алломорфных вариациях. Если уточнить определение родства как «сходства в звучании и значении», сказав, что это «сходство в выражении (форме) и значении (функции)», то можно вообще обойтись без отдельного рассмотрения фонетических соответствий в лексике и грамматике...» (стр. 504 наст. изд.).
Я не буду здесь обсуждать теоретическую сторону этой формулировки, поскольку Вайнрайх не претендует на исчерпывающий характер своего критерия, не определяет понятия «основной (basic) морфемный состав», не упоминает о количестве и даже не говорит, имеет ли он в виду какое-либо историческое или (как я полагаю) лишь так называемое генеалогическое родство. Но мне хотелось бы сказать несколько слов о том, как он применяет этот критерий к креолизованным языкам.
«Если мы обратимся к таким грамматическим морфемам креольского языка Гаити, как ар- (показатель длительного вида) и aw(a)- (показатель будущего), то обнаружим, что они фонетически соответствуют франц. après и avoir и по значению и функции представляют собой лишь результат постепенной модификации этих французских слов...» Креольские морфемы удовлетворяют, таким образом, определению родства применительно к французскому языку. Вторая из этих форм выглядела в моей записи как av(a)- ~ (v)a- (замена v на w в первоначальной публикации была типографской ошибкой); этим я имел в виду показать, что она включает в качестве алломорфов ava-, av-, va-, а-, но «ava, va, а в языке эве являются показателями будущего времени и соответствуют корню bia «приходить» в языках банту, от которого происходят показатели будущего в очень многих африканских языках» [3]. Таким образом, показатель awa- в языке Гаити отнюдь не наверняка связан с франц. avoir (или, как полагают некоторые, с франц. va).
Э. Журден пишет также, что ka - показатель обыкновения и длительного вида в креольских языках Малых Антильских островов,- возможно, происходит от франц. qui а или от франц. qu'à; но она говорит также, «что в сенегальских диалектах есть глагольная форма ka (серер) или kan (диула), означающая «делать» и постоянно используемая при спряжении в качестве интенсива» [4].
Вайнрайх продолжает: «Этого нельзя сказать, например, об отношении ар- и aw(a)- к na- и ga- языка ибо, имеющим приблизительно те же значение и функцию, но отличным по фонетическому облику». Как я уже объяснил в статье, на которую ссылается Вайнрайх, выбор языка ибо в качестве материала для сравнения с креольскими языками Вест-Индии был вынужденным, поскольку на острове, где я живу, отсутствует какой-либо другой западноафриканский материал; и я, бесспорно, согласен с последней частью его высказывания. Но его формулировка «приблизительно те же» едва ли равнозначна моей «совершенно аналогичные», по крайней мере в том, что касается показателей будущего (которое является скорее наклонением, чем временем), а его упоминание о сранан (= Negerengels = таки-таки; креольский с английской основой) как об «ответвлении голландского» дает основание предположить, что в момент написания статьи Вайнрайх располагал таким же малым количеством прямой или косвенной информации о данной группе креольских языков, как я о любом африканском языке.
Поэтому я считаю полезным привести здесь отрывок из анализа глагольной системы сранан-тонго, принадлежащего Яну Воорхуве, и сравнить, насколько это в моих силах, его данные с креольскими языками Доминики и Гаити, с одной стороны, и с языком ибо - с другой. Воорхуве пишет [5]:
«Каждый из трех глагольных префиксов ben-, sa- и е- (возможно, происходящих от англ. been, shall и am/are) своим присутствием или отсутствием выражает соответственно два времени, две степени модальности и два вида. Ben- и нуль образуют категорию времени (прошедшее/настоящее), sa и нуль - модальную категорию non-realis / realis; префикс е- или его отсутствие выражает видовую категорию незавершенности / завершенности. Как уже было показано выше, эти три префикса, их сочетания и «нулевой случай» (беспрефиксная форма глагола) дают в результате восемь глагольных форм, которые можно представить в виде следующей схемы:
 
ВРЕМЯ
прошедшее
настоящее
realis
ben-
нуль
Модальность
non-realis
ben-sa
sa-
завершенность
вид
realis
ben-e-
e-
незавершенность
non-realis
ben-sa-e
sa-e
 
Сранан ben-, sa- и е- можно заменить креольскими (Доминика) te, ke и ka, которые вполне укладываются в вышеприведенную схему с тем исключением, что сочетания *ke ka и *te ke ka,.насколько мне известно, никогда не встречаются; незавершенное non-realis выражается перифрастически, например le u devire, и ke (te ке) jwen mw&etilde; ka travay «когда ты вернешься, ты застанешь меня за работой», где ka + V выступает в причастной функции.
На место этих префиксов сранан могут быть подставлены и префиксы языка Гаити te-, ava- (и др.; см. выше), ар- (и другие алломорфы), которые укладываются в данную схему, с той оговоркой что последний из них обозначает скорее длительный, чем незавершенный (выражающий длительность или обыкновение) вид.
На место префиксов сранан sa- и е- можно подставить ибо ga- и na-, если не считать того, что вместо «нулевого случая» будет форма с суффиксом. Иначе говоря, аффикс ибо ga-, по-видимому, дает форму, имеющую все функции non-realis (будущее, разрешение, запрещение и т. д.) формы sa- сранан, ke Доминики и ava- и др. Гаити; ибо na- выражает вид, совмещающий в себе все функции (длительность, причастность, обыкновение и т. д.) форм е- сранан и ka- Доминики; сочетание же ga-na в ибо функционально соответствует сранан sa-e- и гаитянскому av-ap. Безотносительно к тому, происходят ли эти префиксы, глагольные частицы или показатели сранан, креольского Доминики и креольского Гаити соответственно от английских или от французских форм, я не вижу каких-либо оснований рассматривать их как «результат постепенной модификации этих [английских и] французских слов».
Как пишет Роберт А. Холл-мл., «вопрос о генеалогическом родстве сводится к относительному весу, приписываемому нами тем или иным чертам структуры» [6]. Или, как я скорее сказал бы, к относительному весу, который мы в состоянии приписать различным чертам структуры; потому что если эти и другие креолизованные языки (например, французско-креольские диалекты Луизианы, Кайенны, островов Маврикий и Реюньон, португальско- или испанско-креольский папиаменту и португальско- или англо-креольский сарамаккан) имеют общие структурные черты, чуждые тому языку или языкам, от которых они произошли, и если эти черты следует приписать влиянию общего африканского субстрата [7], то такую оценку может дать лишь исследователь, владеющий не только креольскими и теми языками, от которых они произошли, но и целым рядом западноафриканских языков.
X. Л. А. ван Вейк отстаивал «афропортугальский, а не афроиспанский характер первоначального папиаменту, развившегося на Кюрасао в период, когда испанский уже сошел со сцены и потому едва ли мог влиять на формирование языка Кюрасао...» [8]. Кейт Уиннэм считает, что испанско-креольские языки Филиппин возникли как «подражания другому пиджину» - индо-португальскому [9], а Р. У. Томпсон выдвигает тезис о том, что ранний португальский пиджин мог быть занесен из Африки и в Азию, и в Новый Свет, чтобы там изменить свой словарь под давлением языков других народов - словарь, но не (или в гораздо меньшей степени) грамматику (см. стр. 478 и сл. наст. изд.).
Я допускаю, что все это недоказанные, а возможно, и недоказуемые гипотезы; но (повторяя мысль Сэпира), «никогда не следует отождествлять язык с его словарным составом».
 

Примечания

1. Настоящая цитата, как и другие цитаты из этого автора, взяты из статьи «Оn the Compatibility of Genetic Relationship and Convergent Development)), «Word», XIV, 1958, стр. 374-379 = стр. 501-507 настоящего издания.

2. Dell Hуmes, Genetic Classification: Retrospect and Prospect, «Anthropologica Linguistics», I, 1959, стр. 50-66.

3. Elodie Jourdain, цитата из С. Сильвен в: «Du Français aux parlers créoles», стр. 146.

4. E. Jourdain, цит. соч., стр. 144.

5. Jan Voorhoeve, The Verbal Svstem of Sranan, «Lingua», VI, 1957, стр. 374-396 (см. стр. 383).

6. См. стр. 500 настоящего издания.

7. Ср. стр. 499 настоящего издания.

8. Н. L. A. van Wijk, Orígenes y evolución del papiamentu, «Neophilologus», XLII, 1958, стр. 169-182; см. стр. 182.

9. См. Keith Whinnоm, Spanish Contact Vernaculars in the Philippine Islands, Hongkong, London and New York, 1956.

Источник текста - Classes.ru - Репетитор по английскому языку в Санкт-Петербурге.