(Типология языка и теория грамматики. Материалы Международной конференции,
посвященной 100-летию со дня рождения С. Д. Кацнельсона. - СПб., 2007. - С.
93-94)
Как известно, в богословии разграничиваются утверждения двух типов относительно
сакральных объектов: катафатические и апофатические. В первых об объекте нечто
утверждается, например, Бог всеблаг. Во втором случае утверждение
является отрицанием - иначе говоря, сообщается, чем объект не является
или чем он не обладает, например, Ангелы не обладают телесной субстанцией.
Соотношение катафатических и апофатических суждений в разных системах различно.
Так, в буддизме определенно преобладают последние, а относительно Нирваны, одного
из центральных положений буддизма, только таковые и возможны.
Представляется, что эта логика может иметь более широкое применение - далеко
за пределами богословской сферы. Уже в ранних школах Индии аналогичная логика
использовалась в семантике, когда предлагалось описывать значение слова, например,
корова через описание всего, что коровой не является.
В совершенно другом контексте: помещение понятия ограничения в центр лингвистической
теории вместо понятия правила (в генеративизме) - это тоже перенесение акцента
с того, что утверждается, на то, что отрицается, исключается.
Можно полагать, что в разных языках представлена разная семантическая база
- т.е. набор «излюбленных» значений, пронизывающих систему языка (наподобие
того, как обладающие наибольшей функциональной нагрузкой артикуляторные признаки
формируют артикуляторную базу языка); в славянских языках, например, к области
семантической базы принадлежат характеристики, связанные с аспектуальной семантикой,
которая пронизывает также акциональные классы и сказывается в других фрагментах
системы. Часть различий в семантических базах языков связана именно с соотношением
утвердительных и отрицательных характеристик, обнаружимых в тех или иных языковых
единицах и категориях. Мы покажем на примере бирманского языка, как может выглядеть
«пристрастие» языка к отрицательным характеристикам.
Это тяготение к отрицательности сказывается уже в фонологии - впрочем, в фонологии
оно характерно для всех слоговых (силлабемных) языков. В фонологии только слоговых
языков есть нулевые элементы - инициали и финали. Нулевая инициаль (финаль)
- это не обязательно «нулевое звучание» в соответствующей позиции: это отсутствие
(«отрицание») в данной позиции всех ненулевых инициалей/финалей.
В бирманской глагольной системе есть два времени: будущее и небудущее. Отрицание,
которое в бирманском языке выступает исключительно глагольной категорией, полностью
снимает («вычеркивает») информацию о времени (напр., в ма-ла-бу, где
ма...бу - конфикс отрицания, этот последний лишает глагольную форму отнесенности
ко времени, так что форма может соответствовать ситуациям ‘не пришел, не приходит,
не придет’ и т.д.).
Существует также глагольный показатель так наз. другого времени/места. Можно
сказать, что использование данного форманта
есть способ отрицания двух из трех координат речевого акта «я-здесь-сейчас»:
ситуация репрезентируется как имеющая место не здесь и/или не сейчас.
Склонность к оперированию отрицательной семантикой усматривается и в лексике
бирманского языка. Приведем лишь два примера. Глагол нэй ‘жить, пребывать,
находиться’ сам по себе как будто бы не связан с семантикой отрицания. Однако
в императиве на первый план выступает именно отрицательная составляющая: нэй
ба (ба - показатель респективности) означает не ‘живи’ и т.п., а
‘не делай(те) [ничего]’, что соответствует рус. ‘не надо!’ (в ответ, например,
на предложение помощи и т.п.).
В русском просторечии есть выражение с гаком, т. е. ‘значительно больше,
чем...’. В бирманском есть выражение ша пэ, тоже разговорное, семантически
зеркальное по отношению к указанному русскому, т.е. ‘значительно меньше, чем...
’ (если угодно, ‘без гака’).
Систематическое обращение к месту, которое в языках занимает семантика отрицания,
может дать в результате нетривиальную контенсивную типологию языков. В разных
языках, по-видимому, можно обнаружить разные доли «апофатической грамматики».
Разумеется, такого рода типология непосредственно связана с типологией национальных
картин мира.
