Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

Р. М. Баталова

КОМИ-ПЕРМЯЦКИЙ ЯЗЫК

(Языки мира. Уральские языки. - М., 1993. - С. 229-239)


 
1.1.0. Общие сведения.
1.1.1. Коми-пермяцкий язык (К.-п.я.) - язык коми-пермяков, основного населения Коми-Пермяцкого автономного округа, расположенного на северо-западе Пермской области Российской Федерации; вариант названия языка: (коми)-пермяцкий, венг. (permják, нем. Permjakisch, англ. Komi-Permyak.
1.1.2. К-п.я. относится к пермской ветви финно-угорской подсемьи уральских языков и состоит в близком родстве с языками коми-зырян и удмуртов.
1.1.3. К-п.я. распространён на территории Коми-Пермяцкого автономного округа, а также в северо-восточной части Пермской и Вятской областей Российской Федерации. Общая численность коми-пермяков, по данным переписи 1989 г., составляет 152 тыс. чел. Из них считают К-п.я.  родным - 77,1%.
1.2.0. Лингвогеографические сведения.
1.2.1. Принцип выделения коми-пермяцких диалектов - фонетический, главным образом по употреблению звуков л и в, а также по системе ударения с учётом ряда морфологиче­ских и лексических особенностей. Различаются эловые, вэовые и безвэовый диалекты. Выделяются четыре наречия (диалектные группы), на территории автономного округа существуют восемь диалектов.
1.3.0. Социолингвистические сведения.
1.3.1. К-п.я. является языком внутринационального общения на территории Коми-Пермяцкого автономного округа; носители коми-язьвинского и верхнекамского наречия являются двуязычными (второй язык - русский); в указанных регионах К-п.я.выполняет роль обиходного («домашнего») языка.
1.3.2. На литературном языке в Коми-Пермяцком автономном округе ведутся передачи радио, ставятся отдельные пьесы в театре и клубах, издаётся художественная и учебная литература. Литературный К-п.я.(1921) базируется на кудымкарско-иньвенском диалекте южного наречия. До 1917 г. были изданы лишь отдельные словари, учебники и переводные произведения на основе русской графики по разным диалектам и говорам К-п.я.
1.3.3. На К-п.я.ведётся преподавание в 1-3 классах начальной школы, как  предмет он преподаётся в средних и восьмилетних школах, а также в педучилище в Кудымкаре и в Пермском пединституте (на коми-пермяцком отделении).
1.4.0. Письменность на К-п.я. формировалась на основе русского алфавита с использованием диакритик - ö, сочетаний дз, дж, тш (аффрикат) и дополнительных графических условностей (напр. так наз. несмягчающее  i - для обозначения звука [i] после парных согласных д, з, л, н, с, т).
1.5.0. Основные периоды истории К-п.я.: 1) дореволюционный период с XVIII в. по 1917 г. 2) с 1917 г. до нашего времени. Первые отрывочные записи (словники) относятся к середине XVIII в., первые связные тексты - к середине XIX в.
1.6.0. Воздействие внешнеязыковых факторов на К-п.я.  отразилось главным образом в лексике (см. 2.6.0.). В области фонетики продолжается усвоение русских звуков ф, х, ц, щ, р’, в морфологии широко употребителен суффикс относительных прилагательных -овöй (рус. -овый, -овая, -овое); большинство коми-пермяков счёт после десяти ведёт с помощью русских числительных, которые подчиняются грамматическим законам коми-пермяцкого языка.
Употребителен заимствованный суффикс -нит (<рус. -нуть) со значением мгновенности действия: югнитны ‘блеснуть’, гымнитны ‘грохнуть’ и др. Довольно часто к формам мн. числа императива прибавляется элемент -те (<рус. -те): мунамте ‘пойдёмте’, мунöте ‘идите’ и т. д.; с глаголами инфинитивной формы употребителен суф. -тö/т (<рус. -то), ср.: уджавны ‘работать’ - уджавнытö ‘работать-то’ и т. д.
Значение слабой просьбы выражается при помощи частицы -ко (рус. -ка), которая может употребляться с любым глаголом императива: вешшö-ко ‘подвиньтесь-ка’, вайö-ко ‘принесите-ка’ и т. д.
Часто употребляются русские заимствованные союзы но ‘но’, либо ‘либо’, то… то ‘то… то’; что, чтобы, кöть ‘хотя’ и др. Широкоупотребительны русские частицы бы, эд ‘ведь’, жö ‘же’, разь ‘разьве’, сётаки ‘всё-таки’, даже, не,-либо, -нибудь (последние употребительны с некоторыми местоимениями и наречиями: кин-либо ‘кто-либо’, мый-нибудь ‘что-нибудь’ и т. д.).
По русскому образцу строятся отдельные генетивные словосочетания типа: йöз-лöн басни вм.  йöз басни ‘людской разговор’; встречается значительное количество калькированных оборотов.
Структура сложных предложений, в особенности сложноподчиненных, развивается под значительным влиянием соответствующих типов русских предложений.
2.0.0. Лингвистическая характеристика.
2.1.1. Фонологическая система К-п.я. По системе гласных и согласных современный К-п.я. в основном совпадает с коми(-зырянским). Встречаемость гласных и согласных, по статистическим данным, в литературном К-п.я. на сто фонемных единиц примерно составляет 41:59; по частотности гласные распределяются в следующем порядке: е, а, i, i, о, е, u; согласные - s, n, t, m, p, l, v, ś, č’, d и т. д.; наименее употребительны звуки ž, č, d', l’, dz, ź, dž, ž, t’ (меньше 1%).
2.1.2. Ударение К-п.я. среди других пермских и финно-угорских языков занимает особое место - оно морфологизировано; наряду с этим является и фонологическим средством: местом ударения различаются не только значения слов и их оттенки (góretni ‘вскрикнуть’ и gorétni ‘крикнуть’, ólan ‘живёшь’ и olán ‘жизнь’).
2.1.3. Литературному К-п.я. свойственно чередование звуков l и v: звук l появляется в середине слова перед гласным (колö ‘нужно’, ср. ковны ‘понадобиться, быть нужным’, ветлö ‘ходит’), а перед согласными середины слова и в конце слова переходит в v (ср. ковсяс ‘понадобится’, оз ков ‘не нужно’).  Это чередование не распространяется на звукоподражательные слова (напр. нявзыны ‘мяукать’ нявöстiс ‘он мяукнул’), на прилагательные с суф. -öв (лöзöв ‘слишком, очень синий’ - лöзöвöсь ‘слишком, очень синие’), на сложные слова (кунва ‘щёлок’) и  заимствованные слова (пила, стрела, школа).
К-п.я. свойственна как прогрессивная, так  и регрессивная ассимиляция согласных. Звукj уподобляется предшествующим мягким согласным (plat’t’o < plat’jo ‘платье’, viźźez < viźjez ‘линии’), звуку š (koššini < košjini ‘искать’). К регрессивной ассимиляции относятся фонетические процессы частичного озвончения (kežžik < kes+žik ‘на суше’) и оглушения (kičke < kidžke ‘как-то’, littig < lidtig ‘без счёта’), аффрикатизации (garččini < gardčini ‘виться, сучиться’; soččini < sodčini ‘гореть’), альвеолизации (s > š, z > ž: poššerin <  posšerin ‘посреди моста’, kižžik < kiik ‘толще’). Явления регрессивной ассимиляции в орфографии не отражаются.
2.1.4. Для К-п.я. характерны следующие основные типы слогов: V - а-шын ‘завтра’, у-на ‘много’; VC - öк-ты ‘собери’, он-тöг ‘без сна’; VCC -  орс-ны ‘играть’, орт-сö ‘мимо’; CV ca ‘сажа’, чо-жа ‘быстро’; CVC - шор ‘ручей’, дорны ‘ковать’ CVCC - варт-ны ‘забивать’, вöрт-тöг без ниченок’ (часть ткацкого станка и др.).
2.2.0. Морфонологические сведения.
2.2.1. Стечения гласных и согласных в литературном К-п.я. встречаются в основном на стыке слов и морфем (пу-ись ‘из дерева’, ма-öн ‘мёдом’, пырт-ны ‘занести’), стечение согласных в начале слова - только в звукоподражательных словах (трин-брин ‘звон стекла’, крив-крив ‘крик журавля’) и в позднейших заимствованиях (транспорт, комрлекс, экскурсия и др.).
2.2.2. Фонетические свойства корня и непродуктивных суффиксов отличаются от свойств словоизменительных, формообразовательных и продуктивных словообразовательных суффиксов: в корневой морфеме встречаются все гласные,  а в продуктивных суффиксах ограничены в употреблении звуки: е только в суффиксах мн. ч.  -эз (-ез); u и о только в суффиксах с уменьшительным значением: каг-у ‘дитятко’, тор-ок ‘частичка’, мöс-ок ‘коровушка’ и т. д. (ср. тор ‘часть’, мöс ‘корова’.. См. в статье «Коми(-зырянский) язык», 2.2.1), а также в суффиксе  -овöй (рус. -овый, -овая, -овое): кöрт-овöй  ‘железный’, сё-ёвöй ‘глинянный’ и др. Знаменательные и служебные слова различаются по ударению: на первые падает основное ударение, на вторые - побочное, дополнительное (ср. öш̀ын в΄ылын ‘на окне’, кер̀öс с΄айын ‘за горой’), но чаще они безударны.
2.3. Вопрос о типах чередований не разработан.
2.3.0. Семантико-грамматические сведения.
Морфологический тип К.-п. я. агглютинативный с выраженными чертами флективности, что выражается в наличии аффиксов, ничем не отличающихся от флексий флективных индоевропейских языков. Так, некоторые аффиксы, состоящие из одного звука (в разных категориях слов)), могут выражать различные грамматические значения: шогал-а ‘я болею’,  гор-а ‘звонкий’, гаж-а ‘весёлый, весело’, йöл-а  ‘с молоком’, пол-ö ‘боится’, ва-ö ‘в воду’, мен-ö ‘меня’, сой-ö ‘моя сестра’ и т. д.; некоторые суффиксы выражают одновременно несколько грамматических значений: юр-ат ‘в твоей голове’ (местный падеж, 2-е л. и ед. ч.); кор-и ‘я просил’ (I прош. вр., 1-е л. и ед. ч.); вур-сь-ыны ‘заниматься шитьём, завершение действия - о шитье’; в личных местоимениях имеются элементы внутренней флексии: ме ‘я’, ми ‘мы’, тэ ‘ты’, тi ’вы’.
2.3.1. Грамматические разряды слов достаточно четко разграничены; например, прилагательные и существительные расходятся по образованию формы мн. числа и словообразованию. Однако имеются отдельные общие для имен, например, черты. Когда имена используются в качестве определений, то они не изменяются: пызан кок  ‘ножка стола’, чочком юрси-а  ‘со светлыми волосами’, куим юр-а  ‘трехголовый’. Выступая же в неопределенных функциях, имена и местоимения склоняются (зыртны гöрд-öдз ‘тереть до красноты’, локтiсö вит-öн ‘прибыли впятером’).
Имена некоторых семантических групп, в зависимости от позиции, иногда могут выступать в роли существительного или прилагательного: ыджит пожум  ‘высокая сосна’ и пожум пес ‘сосновые дрова’, но чаще: пожумовöй пес (в том же значении).
К универсальным грамматическим значениям, получившим категориальное выражение, можно отнести: число, «падежность», лицо, лично-притяжательность (посессивность), степени сравнения, время, модальность; менее четкое категориальное выражение имеют одушевленность/неодушевленность, вид и залог. <>2.3.2. В К.-п. я. грамматический род отсутствует. Лишь по линии вопросительно-относительных местоимений, а также при оформлении прямого дополнения имеется противопоставление по одушевленности/неодушевленности, ср.: кин ‘кто’ - относится к живым существам, мый ‘что’ - к предметам, явлениям природы и др.;  кора вон-öс  (акк.)  ‘приглашаю брата’ - адззи тшак-ø ‘я нашел гриб’.
2.3.3. Грамматическое число выражается оппозицией ед. и мн. числа. Ед. число характеризуется нулевым показателем и в какой-то степени выступает в качестве абсолютного числа, поскольку некоторые имена употребляются только или чаще всего в ед. числе: тшак солавны ‘солить грибы’ (букв. ‘солить гриб’), ягöд сёйны ‘есть ягоды’ (букв. ‘есть ягоду’). Существительных, употребляемых только во мн. числе, нет. Противопоставление форм ед. и мн. числа чётко выступает в сфере глагола. Безличные глаголы употребляются лишь в ед. числе: Сылтöтö ‘тает’; Югдö ‘светает’.
2.3.4. Падежные значения выражаются с помощью падежных суффиксов, а также отдельных послелогов. Формами падежа обозначается субъект, объект (прямой и косвенный), способ действия, причина, цель и т. д., а также временные и пространственные отношения (см. 2. 4. 0). Послелоги выполняют временные и пространственные отношения (см. 2.4.0). Послелоги выполняют в основном ту же роль, что и падежные суффиксы. Большая часть послелогов со значением пространства составляет серии, состоящие из шести членов и происходящие от одного имени; они содержат застывшие форманты шести местных падежей (инессива, иллатива, элатива, эгрессива, терминатива, пролатива), указывающие на различные оттенки пространственных отношений: увтын 'под кем-чем-либо' ; увтö ‘под кого-чего-л.’; увтiсь ‘из-под кого-чего-л.' ; увтсянь 'то же'; увтöд ‘под кем-чем-л. (пройти)’; увтöдз 'под кого-чего-л. (напр. дойти)'.
Посессивность выражается системой лично-притяжательных суффиксов, реализующихся в лично-притяжательном склонении: сой-ö 'моя сестра', сой-ыт ‘твоя сестра’ и т. д. Для усиления значения принадлежности соответствующим формам предшествуют генетивные формы личных местоимений, ср.: (тэнат) сой-ыт ‘твоя сестра’. В функции притяжательности широко используется форма родительного падежа: вон-лöн зоныс ‘сын брата’ (вон ‘брат’, зон ‘сын’, -лöн - суф. адессива / генетива; -ыс - лично-притяж. суф. 3-го л.).
2.3.5. Видовые противопоставления, которые заключаются главным образом в выражении характера протекания действия, осуществляются словообразовательными суффиксами, наиболее продуктивные из которых достигли универсальности маркеров категории вида. Таковы: -ышт (уменьшительности), -л-, -ыв- (однократность), -лывл-, -авл-, -ывл-, -лыв- (многократность) , -нит-, -öвт-, -öст- (мгновенность).  На словообразовательном уровне употребляются менее универсальные: -ав-, -ыв-, -ась- (длительность), -зь-, -сь-, -м- (начинательность), -сь- (законченность).
Залоговые отношения выражаются также при помощи суффиксов, достигших по некоторым значениям высокой продуктивности, что позволяет считать их маркерами категории залога. Побудительное значение выражается суффиксом -öд (ср.: уджавны ‘работать’ - удж-öт-ны ‘заставить работать’); этот же суффикс используется для и для выражения транзитивности (ср.: пуксь-ыны ‘сесть’ - пуксь-от-ны ‘посадить’). Возвратное, средневозвратное, взаимно-возвратное, страдательное значения выражаются при помощи суффиксов -сь-/-зь-/-ч-, напр.: кора-сь-ны ‘свататься’, велöт-ч-ыны ‘учиться’,  лэб-зь-ыны 'летать', панта-сь-ны ‘встретиться’.
Модальные значения выражаются при помощи частиц, интонации, а на категориальном уровне - двумя формами наклонений: изъявительного (индикатива) и повелительного (императива).
2.3.6. Грамматическое лицо выражается личными местоимениями, отражается в лично-притяжательном склонении имён и в личном спряжении глагола (во всех трёх лицах). Определённость в сфере имени маркируется посессивным суффиксом 3-го л. ед. числа, ср.: Сувтöтöмась виль керку ‘Выстроили новый дом’ Керкуыс виль ‘Дом [этот] новый’.
Грамматическое время выражается формами настоящего, будущего и прошедшего (очевидного и неочевидного) времени глагола. Форма настоящего времени может употребляться для обозначения будущего времени и состояния действия. Относительность временных значений выражается некоторыми причастиями и деепричастиями.
Пространственная ориентация выражается местоимениями и местоименными наречиями, указывающими на близкое или отдалённое нахождение кого-чего-л. от говорящего: эта ‘этот’, этiя ‘вот этот’, сiя ‘тот’, сэтшöм ‘такой’, эттшöм ‘вот такой’, эстöн ‘вот здесь (поближе)’, татöн ‘вот тут’, сэтчин ‘вон там (подальше)’ и др., а также соотносительными по значению локальными падежами и пространственными послелогами.
Отрицание выражается с помощью частиц абу ‘не, нет’, нем (абу) ‘ничего нет’, не ‘не’, которые могут быть использованы в предложении также при наличии отрицательных местоимений. Глагольное отрицание выражается формами отрицательного спряжения (см. 2.4.0).
2.3.7. Выделяются следующие части речи: а) знаменательные: имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, местоимение, глагол, наречие; б) служебные слова: послелоги, союзы, частицы; в) междометия. Основные категории частей речи совпадают с соответствующими категориями коми(-зырянского) языка.
В отличие от падежных суффиксов послелоги состоят из двух и более слогов. Послелоги пространственного значения, образованные от имён, сохраняют в застывшем виде падежные форманты пространственных падежей.
Союзы по своему составу делятся на простые (а ‘а’, но ‘но’, да ‘да’ и др.) и сложные, а также составные, парные и расчленённые. Частицы делятся на препозитивные (ась ‘пусть’, мед ‘чтоб’) и постпозитивные (кö, нö, дак < рус. так; бы < рус. бы и др.). Служебные слова не изменяются. Исключения составляют союзные слова, в роли которых выступают соотносительные местоимения.
2.4.0. Образцы парадигм.

Имена и наречия

Единственное число показателя не имеет. Множественное число имён и отдельных разрядов местоимений образуется при помощи суффикса -эз/-ез, который присоединяется непосредственно к основе слова: ки ‘рука’ - киэз ‘руки’, сизим ‘семь’ - сизиммез ‘семёрки’, кин ‘кто’ - киннэз ‘кто (они)’. Форма мн. числа прилагательных образуется путём присоединения суффикса -öсь: вына ‘сильный’ - вына-öсь - ‘сильные’ (См.: 2.3.1).
Падежные форманты присоединяются к основе имени ед. и мн. числа: ва ‘вода’ ва-лань ‘к воде’, ва-öт ‘по воде’; син ‘глаз’ - синнэз ‘глаза’, синнэзöн ‘глазами’ и др. Парадигма простого склонения насчитывает 17 падежей.

Парадигма простого склонения существительных

Номинатив (кто-, что-л.) ø
Аккузатив (кого, чего-л.) -öс
Адессив / генетив (чей-л., (у) кого-, чего-л.) -лöн
Датив (кому-, чему-л.) -лö
Инессив (где-л., в ком-, чём-л.) -ын
Элатив (из кого-, чего-л.) -ись
Иллатив (в кого-, во что-л.)
Эгрессив (от кого-, чего-л.) -сянь
Аблатив (от кого-, чего-л. (отнять)) -лiсь
Аллатив (по направлению к кому-, чему-л.) -лань
Пролатив (через кого-, что-л.) -öт
Абессив (без кого-, чего-л.) -тöг
Инструменталис ((с) кем-, чем-л.) -öн
Терминатив (до кого-, чего-л.) -öдз
Комитатив (с кем-, чем-л.) -кöт
Финалис (за кем-, чем-л.) -ла
Компаратив (по сравнению с кем-, чем-л.) -ся
 
Кроме основного склонения имеется лично-притяжательное склонение.

Лично-притяжательные (посессивные) суффиксы

1 л. индивидуального обладателя
рус.
мой
2 л.     "
-ыт
"
твой
3 л.     "
-ыс
"
его
1 л. коллективного обладателя
-ным
"
наш
2 л.     "
-ныт
"
ваш
3 л.     "
-ныс
"
их
 
Множественность обладаемых выражается суффиксом общего мн. числа, который предшествует лично-притяжательному суффиксу: ка-га-э-т ‘твои дети’, кага-эз-ныт ‘ваши дети’.
При склонении имён лично-притяжательный суффикс стоит перед падежным суффиксом, исключение составляют шесть падежей (комитатив, инессив, элатив, иллатив, пролатив и терминатив), в которых притяжательный суффикс стоит после падежного.
Степень сравнения у качественных прилагательных и наречий образуется при помощи суффикса -жык, присоединяемого к форме положительной степени: веж ‘жёлтый’ - вежжык ‘желтее’, ёна ‘сильно’ - ёнажык ‘сильнее’. Превосходная степень образуется при помощи присоединения приставки мед- к форме положительной степени:  сьöд ‘чёрный’ - медсьöд ‘самый чёрный’, ылын ‘далеко’ медылын ‘дольше всех’.  
Порядковые числительные образуются от количественных при помощи суффиксов -öт и -öдз (нёль ‘четыре’ - нöль-öт ‘четвёртый’, вит ‘пять’ - витöдз ‘пятый’); исключения: методза ‘первый’, мöдiк ‘второй’, ср.: öтiк ‘один’, кык ‘два’.  Собирательные числительные образуются от количественных путём присоединения суф. -нан- (кыкнан тöвнас ‘в обе зимы’, витнан чуньнас ‘пятью пальцами [он]’).

Местоимения

Местоимения подразделяются на: 1) личные (собственноличные): ме ‘я’, ми ‘мы’, (1-е л.), тэ ‘ты’, тi ‘вы’ (2-е л.), сiя ‘он’, нiя ‘они’ (3-е л.);  2) усилительно-личные (лично-определительные): ачым ‘я сам’, ачыт ‘ты сам’, ачыс ‘он сам’ и т. д.;  3) притяжательное ас ‘свой’; 4) указательные: этiя ‘вот этот’, эта 'этот', сэтшöм ‘такой’, сымда ‘столько’; 5)  вопросительно-относительные: кöда ‘который’, кыным ‘сколько’, мый ‘что’; 6) отрицательные: некин ‘никто’, некöда ‘никто, никоторый’; 7) неопределённые: кинкö ‘кто-то’, мыйкö ‘что-то’, кöдакö ‘кто-то’; 8) обобщительно-определительные: быд ‘всякий, любой’, быдöн ‘каждый’, быдöс ‘всё’.
Личные местоимения в основном склоняются как имена, однако в иллативе и пролативе в ед. числе вместо них обычно выступают послеложные конструкции типа: сы пытшкö вм. сыö ‘в него’, сы вывтi вм. сыöт ‘через него’ и др. Личные местоимения в ед. и во мн. числе имеют по две основы - полную и краткую: в 1 и 2 л. ед. ч. ме-, тэ и мен-, тэн-; во мн. ч. ми-, тi и миян-, тiян-; в 3 л. ед. ч. сы-, сiй-, мн. ч. нi- и  нiй-. Большинство падежных форм ед. числа и 3 л. мн. числа образованы от краткой основы. Падежные суффиксы 1 и 2 л. ед. числа в адессиве / генетиве, аблативе, дативе и в аккузативе 3 л. ед. числа значительно отличаются от соответствующих суффиксов существительных, ср.: ме ‘я’, тэ ‘ты’; аблатив - менчим, тэнчит;  датив - меным, тэныт и т. п.; сiя ‘он’; аккузатив - сiйö; сой ‘сестра’: аблатив - сой-лiсь ‘у сестры’; датив - сой-лö ‘сестре’; аккузатив - сой-öс ‘сестру (свою вижу)’ и т. д.
Усилительно-личные местоимения склоняются по всем падежам в ед. и во мн. числе, но редко употребляются в инессиве, иллативе, пролативе, терминативе; они имеют три основы: ач-, ась-, ас-.
Указательные, вопросительно-относительные и отрицательные местоимения в функции существительных изменяются как существительные: эта-лö ‘этому’, эта-кöт ‘с этим’ и т. д. Местоимение кöда может принимать личные показатели к основе кöд-: кöдным ‘который, кто из нас’, кöдныт ‘который, кто из вас’, кöдныс ‘который, кто из них’.
Неопределённые местоимения (кинкö ‘кто-то’, мыйкö ‘что-то’)склоняются по типу вопросительно-относительных, но падежное окончание вставляется между корнем и суффиксом -кö: кин-лö-кö 'кому-то'.

Глагол

Основа глагола при спряжении обычно не меняется. Настоящее время не имеет специального показателя. Формы будущего времени для 1 и 2 л. ед. и мн. числа совпадают с соответствующими формами настоящего времени; показатель будущего времени для 3л. мн. ч. - суффикс -асö. Широкоупотребительно сложное будущее время, состоящее из вспомогательного глагола понда, мöда + инфинитив, например: понда гижны 'буду писать'.
Различаются две формы прошедшего времени: первое (очевидное) и второе (неочевидное). Показателем очевидного прошедшего времени является суффикс -и (вуджи 'я перешёл' и т. д.), неочевидного прошедшего - суффикс -öм (вайöмат, вайöмыт ‘ты принёс, оказывается’; вайöм, вайöма ‘он принёс, оказывается’; вайöмась ‘они (вы) принесли, оказывается’ (2 и 3 л. мн. числа)).
Прошедшее очевидное имеет формы всех трёх лиц ед. и мн. числа; прошедшее неочевидное - только формы 2 и 3 л. ед. и мн. числа.
Основой императива является форма 2 л. ед. и мн. числа; пет ‘выйди’ - петö или петöте (ср. рус. -те) 'выходите'. Императив ед. Числа выражается основой глагола или окончанием -ы. Его аналитический вариант состоит из частиц ась, мед 'пусть, пускай' и формы 3 л. ед. и мн. числа настоящего и будущего времени смыслового глагола (ась локтöны 'пусть придут', мед локтас 'пусть придёт' и т. д.). 
Утвердительная и отрицательная парадигмы противопоставлены по всем наклонениям и временам, кроме прошедшего неочевидного, в форме которого используется частица абу + личные формы смыслового глагола.

Парадигма спряжения

Индикатив

Настоящее время

Ед. ч. 1 л. кор-а ‘прошу’ ог кор ‘не прошу’
  2 л. кор-ан 'просишь' он кор ‘не просишь’
  3 л. кор-ö 'просит' оз кор 'не просит'
Мн. ч. 1 л. кор-ам 'просим' ог(ö) кор-ö ‘не просим’
  2 л. кор-ат од(ö) кор-ö
  3 л. кор-öны оз(ö) кор-ö

Будущее время

Ед. ч. 1 л. кор-а ‘попрошу’ ог кор ‘не попрошу’
  2 л. кор-ан он кор
  3 л. кор-ас оз кор
Мн. ч. 1 л. кор-ам 'попросим' ог(ö) кор-ö ‘не попросим’
  2 л. кор-ат од(ö) кор-ö
  3 л. кор-асö оз(ö) кор-ö

Прошедшее очевидное

Ед. ч. 1 л. кор-и ‘я просил’ эг кор ‘я не просил’
  2 л. кор-ин эн кор ‘не просишь’
  3 л. кор-ис эз кор 'не просит'
Мн. ч. 1 л. кор-им 'мы просили' эг(ö) кор-ö ‘не просим’
  2 л. кор-итö эд(ö) кор-ö
  3 л. кор-исö эз(ö) кор-ö

Прошедшее неочевидное

Ед. ч. 2 л. кор-мыт ‘оказывается, ты просил’ абу кор-öмыт 'оказывается, ты не просил
  3 л. кор-öма абу кор-öма
Мн. ч. 2 л. кор-öмась 'оказывается, вы просили' абу кор-öмась 'оказывается, вы не просили'
  3 л. кор-öмась абу кор-öмась

Императив

Ед. ч. 2 л. кор ‘проси’ эн кор ‘не проси’
Мн. ч. 1 л. кор-ам 'просим'  
  2 л. кор-ö 'просите' эн кор-ö 'не просите'

Нефинитные (инфинитные) формы глагола

Причастия образуются с помощью суффиксов -ись (с активным значением: узись морт 'спящий человек'), -ан (с пассивным значением: кöздан кад 'время, когда сеют'), - öм (со значением совершившегося действия: гöрöм ыб 'вспаханное поле'), -тöм (со значением несовершившегося действия: ытшкытöм видз 'нескошенный луг').
Деепричастия образуются посредством суффикса -ик-/-икö, -öмöн, -тöг, тöдз, -тöн/ тöнь: они не различаются по времени: гöрикас ‘когда он пахал’, гöрыштiкас ‘когда он немного пахал’, гöрöтiкас ‘когда он заставлял пахать’. Инфинитивная форма глаголов образуется с помощью суффиксов -ны/-ыны: сын-ны ‘грести’, лыддь-ыны 'считать'.
 
2.5.0. Морфосинтаксические сведения.
2.5.1. По конструированию словоформ К.-п.я., в общем, аналогичен коми-зырянскому (см. статью «Коми(-зырянский) язык»), однако по взаимному расположению падежных и посессивных суффиксов между этими языками имеются расхождения (см. 2.4.0.).
2.5.2. Основными способами словообразования в К.-п.я. являются: морфологический (аффиксация), синтаксический (словосложение), конверсия. Наиболее продуктивны первый и второй способы.
2.5.3. Типичная структура простого предложения - номинативная. Часты предложения, состоящие из одной финитной формы глагола, поскольку в ней выражены лицо и число подлежащего-местоимения, последнее обычно опущено: Локта ‘Приду’; Вайин ‘Ты принес’. Из односоставных предложений часты безличные со сказуемым-глаголом в форме 3 л. ед. числа (Сылöтö ‘Тает’; Югдö ‘Светает’) или инфинитивным оборотом (Пондас зэрны ‘Пойдет дождь’).
Глагольное сказуемое согласуется с подлежащим в числе (с личным местоимением) и в лице. Препозитивные определения с определяемым не согласуются (паськыт видззез ‘широкие луга’). При количественном определении определяемое (в литературном языке) находится в форме ед. ч.: вит öшын ‘пять окон’ (вит ‘пять’, öшын ‘окно’).
Глаголы, а также отдельные имена управляют косвенными падежами. Имена при послелогах употребляются в номинативе (кöз увтын ‘под елью’). В притяжательных конструкциях определяющая часть (всегда препозитивная) может принимать суффикс генитива или аблатива: айлöн кыввес ‘слова отца’, миянлiсь уджсö ‘нашу работу’. В таких конструкциях изменяется лишь определяемое слово (ср. айлöн кыввезсянь ‘из-за отцовских слов’, айлöн кыввезiсь ‘из отцовских слов’ и др.).
Отдельные члены предложения имеют относительно свободное расположение. Оно допустимо, например, в глагольных сочетаниях и в сочетании подлежащего со сказуемым, выраженным глаголом (чожа керны и керны чожа ‘быстро сделать’, вундiссез локтöны и локтöны вундiссез ‘идут жнецы’). Несмотря на возможность перестановки в отдельных предложениях, все же каждый член предложения имеет более обычное для него место. Так, в повествовательном предложении подлежащее чаще всего предшествует сказуемому (Дзодзоггез уялöны ты вылын ‘Гуси плавают на озере’). Прямое дополнение обычно располагается после сказуемого (Воныс иньдiс ёр ‘Брат (его) послал известие’).
Особенно примечательно то, что определения стоят непосредственно перед определяемым именем существительным (пемыт ойö 'тёмной ночью', косьмöм шор 'высохший ручей').
2.5.4. Для К.-п. я. характерны сложные предложения различных типов: сложносочинённые, сложноподчинённые (с союзами и без союзов) и сложные синтаксические конструкции. Связь между предложениями-компонентами выражается как с помощью союзов, так и без них - с помощью интонации. В сложноподчинённых предложениях употребительны коррелятивные слова. В зависимости от высказывания придаточные предложения по отношению к главному могут находиться в препозиции, постпозиции или интерпозиции. Союзы располагаются обычно между предложениями-компонентами либо в начале (реже в конце) придаточного предложения. Подчинительные союзы - да 'потому что', дак 'если', кö ‘если’ - обычно стоят в конце придаточного предложения: Тöдан  кö, висьтав быдöнныслö ‘Если знаешь, расскажи всем’; Турунсö кутны эз эштö, зэрмис да 'Сено сгрести не успели, так пошёл дождь'.   
2.6.1. В современном К.-п. я. сохранилось около двух тысяч слов из финно-угорского языка-основы (см. ст. «Коми(-зырянский) язык»). В период отдельного развития К.-п. я., примерно с XII в. н. э., с начала проникновения русских новгородцев на территорию проживания коми-пермяков и в особенности после принятия христианства (1472 г.), начинается интенсивное влияние русского языка на К.-п. я. Заимствованные из русского языка слова в К.-п. я. представляют мощный пласт лексики и относятся к самым разным сферам жизнедеятельности человека.
5.7.0. Как уже отмечалось выше (1.2.1.), в К.-п. я. выделяются четыре наречия.  Южное наречие распространено в бассейнах рр. Нердвы и Исыла. На данной территории проживает около 2/3 к.-п. населения. В составе южного наречия выделяются 4 диалекта: кудымкарско-иньвенский, легший в основу к.-п. литературного языка, нердвинский, нижнеиньвенский, оньковский; причём нердвинский относится к l-овому типу диалектов, а оньковский к безвэовому, в котором звук v утрачивает фонематическую роль. Наречие характеризуется отсутствием /l/, разноместным характером ударения (за исключением нижнеиньвенского диалекта), его фонологизацией и т. д.
Северное наречие распространено в северной части Коми-Пермяцкого автономного округа, в бассейне р. Косы (правого притока р. Камы) и отчасти в бассейне самой Камы. В его составе можно выделить кочевский, косинско-камский, мысовский и верх-лупьинский диалекты. Все его диалекты и говоры относятся к к /l/-овому типу, в них звук v характерен лишь для начала слова (ср. сев. nil ‘дочь’, vel 'лошадь', lim 'снег' - южн. niv, vev, vim и др.); процессы морфологизации ударения и возникновения системы внешнеместных падежей находятся в развитии.
Верхнекамское наречие распространено на северо-востоке Кировской области. Как и северное наречие, оно относится к l-овому типу диалектов. Население двуязычно: основным языком общения является русский язык. Верхнекамское наречие имеет ряд черт, сближающих его с северным наречием и с языком летских пермяков коми-зырян (ср. окончания аллатива -la и li, аблатива -liś и -liś, датива  -li и -le, комитатива -ket и -ked, пролатива -ti; наличие суффикса вспомогательных наречий -gem: dir ‘долго’ - dirgem ‘долговато’); вспомогательный глагол velni ‘быть’ в прошедшем времени по лицам не различается (me, te, sia velin ‘я, ты, он был’ mi, ti, nia veline ‘мы, вы, они были’ и др.).
Коми-язьвинское наречие (язык красновишерских пермяков) распространено в северо-восточной части  Пермской области. Население двуязычно, родной язык выполняет функции «домашнего» языка. В период изолированного развития наречия выработалось значительное количество специфических черт, резко отличающих его от остальных трёх наречий языка пермяков (наличие специфических гласных /ė ů ө/, в аблативе окончание -lan, суф. мн. ч. -jөz). Коми-язьвинское наречие по многим чертам близко примыкает к оньковскому и нижнеиньвенскому диалектам южного наречия: им всем присуща качественно-вокальная система ударения, i-овая огласовка отрицательных глаголов и др.
 

Литература

Баталова Р. М. Коми-пермяцкая диалектология. М., 1975.

Баталова Р. М. Ареальные исследования по восточным финно-угорским языкам (Коми языки). М., 1982.

Коми-пермяцкий язык: учебник для вузов. Кудымкар, 1962.

Коми-пермяцко - русский словарь. М., 1985. (Объём около 27 тыс. слов).

Лыткин В. И. Диалектологическая хрестоматия по пермским языкам. М., 1955. Ч. I.

Лыткин В. И. Историческая грамматика коми языка. Сыктывкар, 1957. Ч. I.

Лыткин В. И. Исторический вокализм пермских языков. М., 1963.

Майшев И. И. Грамматика коми-пермяцкого языка. Л., 1940.

Основы финно-угорского языкознания: Марийский, пермские и угорские языки. М., 1978.

Рогов Н. А. Опыт грамматики пермяцкого языка. СПб., 1860.

Рогов Н. А. Пермяцко-русский и русско-пермяцкий словарь. СПб., 1869. (Объём около 13 тыс. слов).

Серебренников Б. А. Историческая морфология пермских языков. М., 1963.