(Современное русское языкознание и лингводидактика. - Вып. 3. Сборник научных
трудов, посвященный 90-летию со дня рождения академика РАО Н. М. Шанского. -
М., 2012. - С. 420-424)
Проблемы уточнения словарной записи слова часто возникают на этапе формирования
картотеки и создания рукописи словаря. Особенно ощутимыми эти проблемы становятся
в случае единичности записи слова, лишенного подтверждающего контекста. Процедура
критической оценки записей заглавного слова определяет состав словарной статьи.
Слово в орфографической записи может быть охарактеризовано как со стороны оформления,
так и с точки зрения произношения [Дубичинский 2011: 3]. Вариативность написания
отражается и в нормативных словарях [Григорьева, Науменко 2004: 75-84]. Проблема
состоит в том, что за каждой записью определенно стоит одно, а иногда даже и
не одно чтение. В какой степени допустимы конъектуры, основанные на графической
реконструкции протографа записи, приходится решать индивидуально. Например:
в жаргонном словаре "Йоги - река" [Мильяненков 1992: 132] следует
интерпретировать через финское joki 'река', карельское jogi 'река'.
При этом важно, что написание йоги указывает на письменный источник,
а слово, усвоенное устным путем, было бы записано скорее как ёги.
Редкое локальное слово периода Второй мировой войны: Кули [удар.?]
- окурок. "Соседним с нашим оказался барак, в котором находились французы,
отбывавшие здесь наказание за какие-то проступки. Вдоль проволочной ограды постоянно
толпились "попрошайки", клянчившие: "Камрад, камрад! Кули!
Кули!" (кули - на каком-то из языков значит окурок, по-нашему - "бычек"")
[Ломоносов]. Французское, но не un bout de cigarette 'окурок', а un
cul de cigarette 'окурок, букв.: задок сигареты'. Семантическая параллель
- англ. cigarette butt 'окурок', буквально 'зад сигареты'. Ожидается
на базе французского [kyl] русское приблизительное произношение кули,
но не исключено при отсутствии обозначения ударения в источнике и кули.
Сравнение чтений записей слова и определение уровня достоверности каждого
из них - это первый шаг в критической проверке данных, относящихся (или ошибочно
относимых) к одному слову. Без этого невозможно достижение полноты и целостности
словарной статьи как относительно самостоятельной единицы описания в словаре.
Например, в словаре уголовного жаргона: "ОВРИГ - проход, путь"
[ББИ 1992: 159]. Похоже на овраг, но это ложная ассоциация. Совершенно неудовлетворительно
и данное толкование. Более приемлемо: овринг - участок горной тропы,
который проходит по искусственным висячим карнизам, устроенным на неприступных
склонах. Встречается и в индивидуальном написании: "Дорога была исключительно
вьючная по карнизам и так называемым овренгам, т. е. висячим мостам над
пропастями" [Шапошников 1974: 178]. Только с привлечением этих данных
проясняются связи и значение слова овриг.
Однако диалектное или жаргонное слово фиксируется не с целью кодификации,
а с целью по возможности полной документации общенародной лексики. Таким образом,
разделение орфографической в строгом смысле и графической информации о слове
представляет известную трудность. Во всяком случае любая запись слова по определению
не может не нести графической информации, даже будучи орфографически небезупречной.
Например, в словаре уголовного жаргона: "ФЕВРАЛЬ, ФЕВРАЛЬСКИЙ -
психически ненормальный человек" [ББИ 1992: 259]. Графическое оформление
вторично, на базе народной этимологии. Ср. хивраль для обозначения людей
низкого статуса: "Гамзел, а, м. [удар.?]. "Гамзел, хивраль
- так казаки называют мещан". Ейск. Кубан., Харламов, 1898"
[СРНГ-6: 132]. Созвучно с Хивря 'февронья'? Неясно.
Актуальность проблемы выбора обоснованного чтения словарной записи и, в частности,
выявления и исправления ошибок визуальной природы прямо обусловлена современной
ситуацией в словарном деле, когда все более ощутимым становится дефицит формализации
контроля, текстологического сопровождения и источниковедческой критики лексикографических
изданий, как бумажных, так и электронных. В связи с этим и "возникает необходимость
специального осмысления лексикографических ошибок" [Добродомов, Шаповал
2011: 97], их типов. Об особом статусе этой задачи ясно пишет А.Ф. Журавлев,
характеризуя используемую стратегию выявления словарных фантомов: "Здесь
мои наблюдения касаются лишь формальных (графических, "орфографических",
словообразовательных и под.) отождествлений" [Журавлев-1: 184].
Если при критике бумажных словарей мы можем призвать к изучению традиций источниковедения
и русской текстологической школы [Щербакова 2010: 65], то при критике электронных
словарей мы оказываемся в технически новой ситуации, где и типы ошибок и методы
их обнаружения, порождаемые современной массовой практикой, изучены пока очень
слабо. В качестве одного из последствий следует упомянуть катастрофическое для
истории текста исчезновение черновиков и автографа. Сводный словарь возникает
при участии многих людей, отдаленных друг от друга иногда годами и расстояниями.
Компьютер и другие средства автоматизации лишь усиливают тенденцию к обезличенности
и анонимности словарной ошибки.
Обращаясь к источниковедческому инструментарию критики словарей, мы можем
опираться на работы предшественников. С.А. Мызников справедливо отмечает в своей
обобщающей многие разрозненные ценные наблюдения статье: "И в настоящее
время многие диалектные лексикографические источники подвергаются всесторонней
критике, хотя следует отметить, что такого рода работы, выходящие в свет, не
являются чем-то новым" [Мызников 2011: 246].
В самом общем виде следует различать две стадии в накоплении словарных ошибок,
они различаются также и по исполнителям. Мы говорим о б условно первичном и
вторичном лексикографическом источнике. Словарь не может быть первичным источником,
поскольку даже рабочие записи или картотека уже несут на себе следы анализа
и обобщения. Первичным источником в словаре является разве что неотредактированный
иллюстративный пример. Условно первичным источником можно считать словарь одного
автора, созданный на основе его собственных наблюдений. Ошибка в условно первичном
источнике возникает вследствие информативной бедности контекста, недостаточной
компетентности, сознательного отклонения от истины или добросовестного заблуждения
создателя словарного описания. Такая ошибка, с текстологической точки зрения,
проста и однозначна. Мы не можем игнорировать такой возможности: некоторая часть
ошибок возникает под пером собирателя, но выделить их в публикации почти невозможно.
Частично такие собирательские оплошности корректируются при участии информантов:
"ПИЛОН, -а, м., шутл. Шк. Оценка "единица". Вы
неправильно записали: не лимон, а пилон. Единица - она как пилон. (Запись 2003
г.) [Вальтер, Мокиенко, Никитина 2005: 211]. Но и полная готовность информанта
к сотрудничеству далеко не всегда означает, что исследователь получает аутентичный
материал.
Все эти трудности при интерпретации материала приводят составителя словаря
к необходимости вносить конъектуры. До какой степени можно принимать результаты
исправления и надо ли их вносить в качестве заглавного слова в словарь - эти
и другие вопросы остаются на повестке дня сегодняшней лексикографии.
Литература
1. Балдаев Д.С., Белко В.К., Исупов И.М. Словарь тюремно-лагерно-блатного
жаргона: речевой и графический портрет советской тюрьмы. - Одинцово: Края
Москвы, 1992. - 526 с.
2. Вальтер X., В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина. Толковый словарь русского школьного
и студенческого жаргона: ок. 5000 слов и выражений. - М.: Астрель: АСТ: Транзиткнига,
2005. - 364 с.
3. Григорьева Т.М., Науменко С.В. Орфографическая вариантность в "Толковом
словаре русского языка" под ред. Д.Н. Ушакова // Русский язык сегодня.
- Вып. 3. - М.: ПИК ВИНИТИ, 2004. - С. 75-84.
4. Добродомов И.Г., Шаповал В.В. Реальные и призрачные слова из мира подарков
// Слова. Концепты. Мифы. К 60-летию А.Ф. Журавлёва / Отв. ред. Г.К. Венедиктов.
- М.: РГГУ, 2011. - С. 97-115.
5. Дубичинский В.В. Основные функции словарей // Слово и словарь = Vocabulum
et vocabularium: сб. науч. тр. / ГрГУ им. Я. Купалы; отв. ред. Л.В. Рычкова,
И.А. Усаченко. - Гродно, 2009. - С. 3-6.
6. Журавлев А.Ф. Лексикографические фантомы. 1: СРНГ, А-З // Dialectologia
slavica: Сборник к 85-летию Самуила Борисовича Бернштейна: Исследования по
славянской диалектологии. 4. - М.: Наука, 1995. - С. 183-193
7. Ломоносов Д.Б. Плен. Неизвестная война (сайт автора). - URL: http://militera.lib.ru/
memo/russian/lomonosov_db/index.html.
8. Мильяненков Л.А. По ту сторону закона. Энциклопедия преступного мира. -
CПб.: Дамы и господа, 1992. - 320 с.
9. Мызников С.А. Начало русской диалектной лексикографии (опыт первых сводных
диалектных словарей) // Слова. Концепты. Мифы. К 60-летию А.Ф. Журавлёва /
Отв. ред. Г.К. Венедиктов. - М.: Индрик, 2011. - С. 232-251.
10. Словарь русских народных говоров. - Вып. 6. - Л.: Наука, 1970. - 360 с.
11. Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. - М.: Воениздат, 1974.
- 574 с.
12. Щербакова М.И. Точная наука текстология // Проблемы филологии: язык и
литература. - М.: Московский городской психолого-педагогический университет
факультет иностранных языков, 2010. - № 1. - С. 65-76.
