Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

И. В. Садыкова

РУССКИЕ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЯ ЛАТИНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

(Вестник Томского государственного университета. Филология. - Томск, 2008. - № 1 (2). - С. 28-36)

 
Предлагаемая статья содержит анализ развития цветового значения у русских прилагательных гранатовый, карминный, коралловый, пурпуровый (пурпурный), розовый, образованных на основе заимствованных из латинского языка лексем, рассматривается также этимология производящих основ.
 
Цветообозначения - одна из тех групп лексики, которые постоянно привлекают внимание исследователей. Имена цвета рассматриваются в разных аспектах (семантическом, историческом, этимологическом, сопоставительном и др.). Наиболее неизученным является происхождение цветонаименований.
Из всех цветообозначений, существующих в русском языке, нас более всего интересуют наименования красного цвета. Красный цвет, пожалуй, является одним из самых ярких, легко выделяемых на фоне других цветов Кроме того, этот цвет символичен, насыщен в культурном отношении. В современном русском языке насчитывается более 50 лексем, именующих различные оттенки данного цвета. Большинство из них можно назвать второстепенными наименованиями красного, так как они называют какой-либо один оттенок красного тона, а не собственно красный цвет. Многие второстепенные обозначения красного цвета образованы на базе русского языка от заимствованных производящих основ, при этом язык-источник заимствования производящей основы может быть различным. На формирование группы обозначений красного цвета в русском языке оказал влияние и латинский язык. Слова латинского языка послужили основой для образования нескольких второстепенных обозначений красного тона: гранатовый, карминный, коралловый, пурпуровый (пурпурный), розовый. Остановимся более подробно на семантическом наполнении, предмете-эталоне, который лег в основу формирований данных цветообозначений, происхождении названных цветообозначений.
ГРАНАТОВЫЙ
Форма прилагательного гранатовый (появилась примерно в XVIII в.) в русском языке долгое время существовала параллельно с формой гранатный без разделения семантических функций и сфер употребления (в настоящее время гранатный употребляется преимущественно по отношению к разрывному снаряду, а гранатовый функционирует как относительное прилагательное по отношению к южному плодовому дереву и его плоду, а также к драгоценному камню). Цветовая семантика у прилагательного гранатовый оформилась в целом только в XIX в., при этом называть это слово может как темно-красный оттенок, так и ярко-красный, что зависит от предмета-эталона - будет это плод южного дерева или камень. В связи с этим до настоящего момента остается открытым вопрос, какой предмет все же является эталоном для гранатового оттенка красного цвета. Вместе с тем относительная семантика остается основной для прил. гранатовый, причем и она связана, с одной стороны, с гранатом-плодом, а с другой - с гранатом-камнем.
Образованы прилагательные гранатовый и гранатный с помощью суффиксов -ов- и -н-, имеющих относительное значение, от существительного гранат. Данное существительное заимствовано, как свидетельствуют этимологи, из немецкого языка, где обнаруживаются лексемы Granat(apfel) m. бот. гранат (плод южного дерева), Granat m. мин. драгоценный камень, Granate f. воен. разрывной снаряд [1. Т. 1. С. 452; 2. Т. 1. С. 154; 3. Т. 1. С. 212].
Существительные гранат (дерево и плод, камень) и граната (разрывной снаряд) были заимствованы не только в русский язык, но и в другие славянские языки. Однако не во всех славянских языках имеется полный набор значений и форм. Так, в македонском языке лексема граната (ж. воен.), в словенском языке лексема granata называют разрывной снаряд [4. С. 78; 5. С. 86], в болгарском языке существительным гранат называют драгоценный камень, а южное дерево и плод именует существительное нар [6. С. 125, 422]. Цветовая семантика сформулирована у производных прилагательных только в белорусском (гранатавы колер «гранатовый цвет» [7. С. 214]), словацком (granatovy² «гранатовый, из граната (камня); ярко-красный; ~ej farby гранатового цвета» [8. С. 101]) и польском языках, причем цветовое значение у польского прилагательного granatowy толкуется как «темно-синий» [9. С. 148]. Следует также отметить, что и существительное granat m имеет в польском языке цветовое значение наряду с предметными: «1) бот. гранатник, гранатовое дерево; 2) гранат (плод); 3) темно-синий цвет» [9. С. 148]. Исходя из представленного материала, можно сказать, что в польском языке предметом-эталоном для цветового значения явился плод южного дерева, в словацком языке - драгоценный камень гранат, для белорусского языка таким эталоном может быть и камень и плод, как и в русском языке, при этом нет общности и в том, какой оттенок может быть назван с помощью названных прилагательных.
Но и немецкий язык не является первоисточником заимствования в русский язык. Дело в том, что источником заимствования не только в немецкий язык, но и в другие европейские языки названных слов явился латинский язык, в котором есть существительное granātum, -i, n «бот. гранат» и прилагательное granātus, -a, -um «зернистый; malum granātum гранатное яблоко, гранат», которые, в свою очередь, образованы от существительного granum, -i, n «зерно, зернышко, семечко, крупинка» [10. С. 352]. Словообразовательным аффиксом при этом в латинском языке является суффикс -āt(us) со значением «снабженный чем-либо». Исходя из представленного материала, можно сделать вывод, что первичным значением для существительного гранат, в том числе и латинского, было значение «снабженный зернами, зернистый». В связи с этим именно плод южного дерева был впервые назван гранатом, значения же, относящиеся к камню и разрывному снаряду, более поздние, которые возникли как метафорический перенос (по сходству цвета или формы). Что же касается цветовой семантики, то в латинском языке у названных лексем она полностью отсутствовала, а появилась только в некоторых языках, заимствовавших эти слова, причем в достаточно позднее время.
КАРМИННЫЙ
Прилагательное карминный появилось в русском языке в XVIII в. как производное слово, образованное от существительного кармин, называющего красную краску. Краска эта вырабатывалась из червца, или, по-другому, кошенили. Как свидетельствуют исторические словари, цветовое значение появилось у прилагательного карминный не сразу. Так, Словарь Академии Российской (1789-1794) фиксирует у данной лексемы значение «состоящий из кармина. Карминные румяна», при этом семантика существительного кармин такова: «краска высокого красного цвета, делаемая из червца. Кармин есть одна из дорогих красок» [11. Ч. 3. С. 449], т. е. мы можем предположить наличие в семантике прилагательного карминный цветовой семы, однако это не прописано в его толковании.
В Словаре русского языка XVIII в. мы находим информацию не только о семантике рассматриваемых слов, но и об их происхождении. В частности, здесь говорится, что существительное кармин начинает функционировать в русском языке с 1723 г., что в русском языке оно является заимствованием из французского языка, в который, в свою очередь, оно попало из арабского, при этом посредником между русским и французским языками был немецкий язык [12. Вып. 9. С. 260]. В данном словаре семантика сущ. кармин толкуется как «красная, алая краска, изготовляемая из кошенили». Таким образом, при окрашивании этой краской следует ожидать получения яркого оттенка красного цвета, который может быть назван карминный или карминовый, однако прямо сформулированного цветового значения у этих прилагательных мы не обнаруживаем и в Словаре русского языка XVIII в. Хотя следует сказать, что в приведенном в словаре контексте содержится подобное толкование: «Карминовой, чистейший красный цвет, почти без всякой примеси другого. Минер. Сврг. I 23» [12. Вып. 9. С. 260]. Итак, в языке XVIII в. функционировали два прилагательных (карминный и карминовый), образованных от существительного кармин, но прямыми цветовыми наименованиями они не являлись.
Полноценное цветовое значение у рассматриваемой лексемы сформировалось только к XX в. Так, Толковый словарь русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова характеризует значение прилагательного карминный следующим образом: «Прил. к кармин. Карминный цвет. // Ярко-красный. Карминная губная помада» [13. Т. 1. С. 1323]. Как видим, в первой трети XX в. для карминный было сформулировано цветовое значение, которое остается неотъемлемой частью семантики данного слова и в более поздних толковых словарях, в частности в БАС и МАС: «карминный, -ая, -ое. 1) относящийся к кармину; свойственный ему. Карминный лак. 2) ярко-красный, пунцовый. Карминная губная помада. Карминный цвет» [14. Т. 5. С. 825]; «карминный, -ая, -ое. Прил. к кармин. // Ярко-красный, цвета кармина» [15. Т. 2. С. 34].
Таким образом, в XX в. оформилось еще одно имя цвета - прилагательное карминный, которое называет достаточно чистый, насыщенный оттенок красного цвета, однако цветовое значение не является для данного слова основным. Судя по предлагаемым в словарях словосочетаниям и контекстам, данное цветообозначение может характеризовать цвет как окрашенных предметов (например, помады), так и предметов, имеющих естественный цветовой тон (например, цвет листьев или плодов деревьев). Примеры контекстов: «Фасады домов пылали последними карминными листьями дикого винограда, а в садах, за оградами, догорали осенние цветы. Гладк., Энергия» [14. Т. 5. С. 825]; «К плодам хурмы, карминным, покрытым сизым потом, нельзя было прикасаться: они от этого портились. Паустовский, Колхида» [15. Т. 2. С. 34]. В то же время анализируемое слово достаточно редко употребляется, это можно объяснить, возможно, его специальным характером. С другой стороны, в русском языке имеются другие прилагательные-цветообозначения, способные назвать тот же оттенок красного цвета, что и прилагательное карминный, например, это прилагательные алый и пунцовый, причем данные слова более распространены в языке как имена цвета. Это обстоятельство также могло отразиться на степени распространенности прилагательного карминный в современном русском литературном языке.
Следует указать на то, что рассматриваемые слова являются принадлежностью только литературного русского языка, они совсем не используются в говорах.
Итак, мы выяснили, что прилагательное карминный функционирует в русском языке с XVIII в., при этом цветовая семантика оформилась у него только к XX в. (оно называет ярко-красный, пунцовый цвет), однако это не увеличило количество употреблений данного имени цвета в современном русском языке. Образована данная лексема от существительного кармин с помощью суффикса -н-, имеющего относительное значение, с таким значением первоначально и было распространено это прилагательное в русском языке. Параллельно с ним в русском языке существовало прилагательное карминовый, которое имело идентичную семантику и было образовано от того же существительного только с суффиксом -ов-. Лексема карминовый фиксируется словарями нерегулярно, в частности, мы находим ее в Словаре русского языка XVIII в. и в БАС, в других же словарях она отсутствует. Такая нерегулярность фиксации может свидетельствовать о предпочтительном употреблении в литературном языке именно формы карминный, а не карминовый при идентичности семантики.
Прилагательные карминный и карминовый сформировались на базе русского языка с помощью русских словообразовательных средств, но в основу образования положено заимствованное существительное кармин. Оно появилось в русском языке из французского, где имеется лексема carmin «красная краска», при этом посредником заимствования выступила, возможно, немецкая лексема Karmin с тем же значением [1. Т. 2. С. 201; 2. Т. 1. С. 299]. Из французского языка лексема carmin была заимствована и в большинство других славянских языков, например: укр. кармiн, блр. кармiн, чеш. karmín, слвц. karmín «кармин», польск. karmin, в.-луж. karmin «1) кармин; 2) карминный (карминовый) цвет», серб., хорв. кàрмин, макед. кармин «1) кармин (краска); 2) губная помада», болг. кармин «кармин (краска)». Однако не во всех названных языках сформировалось производное прилагательное, его нет в болгарском, сербохорватском, македонском, чешском языках. В языках же, где оформилось прилагательное, в качестве словообразующего аффикса чаще всего используется суффикс -ов- (только в украинском и белорусском языках используются оба суффикса -н- и -ов-, как и в русском языке), при этом явная цветовая семантика в словарях не сформулирована (ср. укр. кармiновий, кармiнний, блр. кармiнавы, кармiнны, слвц. karmínový, польск. karminowy, в.-луж. karminowy, все эти слова имеют значение «карминный, карминовый»).
Э. Гамильшег, автор этимологического словаря французского языка, указывает на то, что франц. carmin восходит к среднелатинскому carminium, которое, по его мнению, является контаминацией арабского girmiz «ярко-красный цвет» и латинского minium «киноварь» [16. С. 187]. В то же время арабская лексема была заимствована из древнеиндийского языка, где имелось слово krmis «червь». К данному древнеиндийскому слову восходит название еще одной краски, получаемой из червя, а именно червца. Оно и стало основой возникновения таких обозначений красного цвета, как рус. червонный, чермный, чеш., слвц. červený, польск. czerwony и др.
Происхождение же лат. minium не совсем ясно. По свидетельству Этимологического словаря латинского языка А. Вальде - Й. Хофмана, лат. minium происходит от *inmium = греч. 'άμμιον «киноварь», которое произошло от 'άνμιον [17. Bd. 2. S. 91], однако данные сведения не проливают света на происхождение латинского слова.
Таким образом, для рассмотренного цветообозначения в качестве предмета-эталона можно назвать краску, получаемую в результате обработки червца или кошенили.
КОРАЛЛОВЫЙ
Прилагательное коралловый функционирует в русском литературном языке небольшой промежуток времени (с конца XVIII в.), при этом его основным значением, как и при первом появлении в языке, продолжает оставаться относительное значение. Цветовое значение окончательно сформировалось у него только в XX в., именно в это время оно регулярно фиксируется словарями. Предметом-эталоном для ярко-красного оттенка красного цвета, именуемого с помощью лексемы коралловый, является коралл, на котором наблюдается именно этот оттенок красного цвета. Будучи цветообозначением, прилагательное коралловый характеризует предметы с естественной окраской.
Образовано прилагательное коралловый в русском языке на базе заимствованной основы коралл- с помощью суффикса -ов- с относительным значением. Существительное коралл пришло в русский язык при посредничестве нем. Koralle или польск. koral, koralik из латинского языка, где функционировала лексема corallium (curalium) «красный коралл». Возможно, путь существительного коралл в русский язык был еще более сложным, так как латинское слово было унаследовано средневековой латынью в форме corallus, продолжением которой является ит. corallo. Поэтому вполне вероятно, что немецкая и польская лексемы появились в данных языках именно из итальянского языка, а не непосредственно из латинского. Необходимо также указать на то, что лат. corallium не является исконной для латинского языка лексемой, в него она заимствована из древнегреческого языка, где имелась форма κοράλ(λ)ιον, которая, по мнению Я. Фриска, для древнегреческого языка есть слово с неизвестным происхождением [18. Bd. 1. S. 916-917]. Я. Фриск приводит гипотезу О. Шрадера, согласно которой др.-греч. κοράλ(λ)ιον является результатом сложения лексем κόρη «дочь» и 'άλός (р.п.) «моря», т. е. семантика греческой лексемы толкуется как «дочь моря». На наш взгляд, это искусственное соединение фонетически близких слов, хотя и привлекательное с точки зрения семантического толкования.
Следует отметить, что существительное коралл заимствовано не только русским языком, но и другими славянскими языками. Образованы в родственных славянских языках и прилагательные (блр. каралавы, укр. кораловий, чеш., слвц. koralový, польск. koralowy, в.-луж. koralny, болг. корален, макед. корален и коралов), однако в словарях у производных прилагательных не фиксируется цветовая семантика, отмечается только относительная.
ПУРПУРОВЫЙ (ПУРПУРНЫЙ)
История цветообозначений пурпуровый и пурпурный в русском языке насчитывает около трех столетий, появившись в XVIII в., они функционируют и в настоящее время в качестве обозначений одного из оттенков красного цвета - темно-красного, ярко-красного, красно-фиолетового. Данные лексемы не сразу стали фиксироваться академическими словарями русского языка, например, их не отмечает САР (1789-1794, 1806-1822). Не сразу утвердился орфоэпический облик рассматриваемых имен цвета: фиксировались колебания в постановке ударения, в настоящее время нормативными являются формы пурпýрный и пурпýровый. Сфера функционирования рассмотренных цветообозначений в целом широка: они могут называть цвет различных предметов - окрашенных и с естественной окраской. Прилагательное пурпуровый появилось в русском языке несколько раньше, чем пурпурный, однако в настоящее время, на наш взгляд, более употребительным является именно последняя лексема, хотя словарями этот факт никак не отмечается. В качестве предмета-эталона для имен цвета пурпуровый и пурпурный можно назвать краску темно-красного, темно-багрового, красно-фиолетового цвета, которую в древности добывали из особого рода моллюсков.
Прилагательные пурпуровый и пурпурный являются дериватами существительного пурпур, которое появилось в русском языке в результате заимствования. Заимствовано существительное пурпур из латинского языка, где фиксировалась лексема purpŭra (f) «багречник; пурпур, пурпуровая краска; багряница, пурпуровая одежда, порфира, особ. носимая высшими должностными лицами» [19. С. 520]. Именно на такой путь заимствования указывают толковые словари русского языка (Ушаков, БАС, МАС). Однако при заимствовании не исключалось наличие посредника, в качестве которого вполне мог выступить немецкий язык (ср. нем. Purpur), ведь именно с Германией в конце XVII - начале XVIII в. у России были тесные контакты, поэтому в русском языке много слов немецкого происхождения. На посредничество немецкого языка, как нам представляется, указывает грамматическое оформление русского слова, которое имеет нулевое окончание и относится ко второму типу склонения, являясь при этом существительным мужского рода. Латинская же лексема имеет форму существительного женского рода, и его историческая основа заканчивается на -a.
Следует указать еще на тот факт, что латинская лексема не является исконной для этого языка, она заимствована римлянами из греческого языка, в котором функционировало существительное женского рода πορφύρα «соб. улитка, дающая багряницу; об. пурпур, багряница: а) пурпуровая краска; б) пурпуровая одежда или мантия» [20. С. 1037]. Это греческое слово было заимствовано и древнерусским языком, причем значительно раньше, чем сущ. пурпур. Существительное порфира фиксируется уже в XI в. со значением «багряница, пурпурная царская одежда» в Остромировом евангелии 1057 г. [21. Т. 2. С. 1223]. Впоследствии лексема порфира приобретает еще ряд значений, среди которых есть и значение «пурпур, ценная краска темно-красного цвета, употреблявшаяся для окрашивания тканей» [22. Вып. 17. С. 144]. Именно это значение на протяжении долгого периода будет выступать в качестве основного у существительного пурпур. Таким образом, в русский язык были заимствованы из разных языков, в разное время наименования для одного и того же предмета - порфира и пурпур, которые со временем распределили между собой семантические функции, ибо в современном русском языке существительное порфира имеет только одно значение «пурпурная мантия монарха» [23. С. 630], значения существительного пурпур были представлены ранее.
Заимствование лат. purpŭra происходило не только в русский язык, но и во многие другие европейские языки, в том числе и славянские: блр. пýрпур (< пурпýрны, пурпурóвы), укр. пýрпур (< пýрпурний), болг. пýрпур (< пýрпурен), серб., хорв. пỳрпур (< пỳрпурāн), макед. пурпур (< пурпурен), польск. purpura (< purpurowy), чеш., слвц. purpur (< purpurový); франц. pourpre, ит. pórpora, англ. purple. Все названные лексемы имеют семантику, в той или иной мере связанную с цветом.
РОЗОВЫЙ
Данная лексема отмечается в русском языке начиная с XVIII в., причем уже с момента появления прилагательного розовый использовалось и с относительным значением, и с цветовым значением. Цветовая семантика сформировалась в сопоставлении с предметом-эталоном, которым является цветок розы бледно-красного, бледно-алого оттенка. Как цветообозначение прилагательное розовый постепенно расширяло сферу употребления: если сначала оно использовалось при характеристике окрашенных предметов (ткань, предметы одежды), то в современном русском языке с помощью прилагательного розовый можно описать цвет любого предмета, имеющего такую окраску. С течением времени у лексемы розовый сформировались новые значения - терминологическое (семейство розовых) и переносное, абстрактное, появившееся на основе символизации розового цвета.
Прилагательное розовый образовано от существительного роза с помощью суффикса -ов-, выражающего отношение признака к предмету, названному производящей основой. Образование прилагательного происходило в рамках русского языка, производящее же существительное является в русском языке заимствованием из латинского языка. Заимствование существительного роза в русский язык проходило в два этапа, о чем свидетельствуют вариантные формы рожа = роза. Вариант рожа - более ранний (конец XV - начало XVI в.) - пришел в русский язык при посредничестве польского языка, в котором фиксируется лексема róża «роза». В польский же язык это слово попало, по всей видимости, из германских языков (ср. ср.-в.-нем. rôse), где оно является заимствованием из латинского языка - лат. rosa. Второй вариант - роза - появился позже (в XVIII в.) как книжное заимствование непосредственно из латинского языка [2. Т. 2. С. 209-210], именно этот вариант является нормой для современного русского литературного языка.
В других славянских языках также имеются подобные заимствования, причем в них формируются по большей части и имена цвета, подобные русскому цветообозначению розовый: блр. ружа «роза», ружóвы «(о цвете, окраске) розовый» [7. С. 820]; укр. рожа «1) мальва, штокроза; 2) разг. роза», рожéвий «розовый, радужный (перен.); (об оттенке) розоватый», роза «1) роза, разг. розан; 2) архт. роза» [24. С. 694]; польск. róża «1) роза; 2) мед. рожа», różany «розовый, относящийся к розе», różowy «розовый (о цвете)» [9. С. 547]; чеш. rûže¹ «роза», rûžový «1) розовый, из роз; 2) розовый (цвет); 3) румяный (о лице)» [25. С. 602]; слвц. ruža «1) роза; 2) мед. рожа», ružový «1) розовый; 2) розовый, розового цвета; 3) розовый, румяный; 4) перен. радостный, радужный, розовый» [8. С. 451]; в.-луж. róža «роза», róžowy «1) розовый (относит.); 2) розовый (о цвете)» [26. С. 404]; н.-луж. roža «1) роза; 2) мед. рожа», rožany «розовый, розово-красный, румяный», rožowy «1) розовый; 2) розового цвета, розовый» [27. С. 342]; болг. роза «роза», розов «1) розовый; 2) розовый (цвет)» [6. С. 687]; серб. хорв. рỳжа «1) роза; 2) розетка (орнамент)», рýжин «розовый» [28. С. 836]; словен. róža «роза, цветок», róžen «розовый» [5. С. 506].
Итак, рассмотренные имена цвета называют оттенки красного цвета от бледно-красного до темно-красного, красно-фиолетового. У всех рассмотренных лексем цветовое значение сформировалось на базе относительной семантики, для каждого цветообозначения можно назвать предмет-эталон, который явился основой формирования представленных имен цвета. Так, для цветообозначений карминный (карминовый) и пурпуровый (пурпурный) эталоном является краситель, для гранатовый - плод дерева гранат или камень гранат, для коралловый - коралл, для розовый - цветок розы. Рассмотренные прилагательные имеют как цветообозначения разную степень сочетаемости и разную частотность употребления, наиболее употребительным, на наш взгляд, является прилагательное розовый, оно же имеет высокие сочетаемостные возможности, а наименьшее употребление и сочетаемость имеет прилагательное карминный (карминовый).
Проанализированные лексемы образовались в русском языке с использованием русских словообразовательных средств, а именно: к производящим основам добавлялся суффикс -ов- или суффикс -н-, оба они придают словам относительную семантику. Однако в качестве производящих основ для рассмотренных имен цвета используются заимствованные лексемы гранат, кармин, коралл, пурпур, роза. Все эти слова являются заимствованиями из латинского языка, причем чаще всего при посредничестве немецкого или польского.
Таким образом, в русском языке цветообозначения активно формируются не только на основе исконной лексики, но и на базе заимствований их других языков.
 

Литература

1. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М.: Прогресс, 1964-1973. Т. 1, 2.
2. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. М., 1959. Т. 1-2.
3. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. М.: Рус. яз., 1994. Т. 1.
4. Толовски Д., Иллич-Свитыч В.М. Македонско-русский словарь. М.: ГИС, 1963.
5. Kotnik J. Slovensko-ruski slovar. Ljubljana, 1967.
6. Болгарско-русский словарь / Сост. С.Б. Бернштейн. М., 1953.
7. Белорусско-русский словарь / Под ред. К.К. Крапивы. М., 1962.
8. Словацко-русский словарь / Д. Коллар, В. Доротьякова, М. Филкусова, Е Васильева. Москва; Братислава, 1976.
9. Стыпула Р., Ковалева Г. Польско-русский словарь. Москва; Варшава, 1980.
10. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. М.: Рус. яз., 1996.
11. Словарь Академии Российской. СПб.: Академия наук, 1789-1794. Ч. 3.
12. Словарь русского языка XVIII века. Л. (СПб.), 1984-… Вып. 9.
13. Толковый словарь русского языка / Гл. ред. Б.М. Волин, Д.Н. Ушаков. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1938. Т. 1.
14. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950-1965. Т. 5.
15. Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Рус. яз., 1981-1984. Т. 2.
16. Gamillscheg E. Etymologisches Wörterbuch der französischen Sprache. Heidelberg, 1926-1928.
17. Walde A. Lateinisches etymologisches Wörterbuch. 3 rd. ed. / Ed. by J.B. Hofmann. Heidelberg: Winter, 1938-1956. Bd. 2.
18. Frisk H. Griechsches etymologisches Wörterbuch. Heidelberg, 1958. Bd. 1.
19. Петрученко О. Латинско-русский словарь. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 1994.
20. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 1991.
21. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб., 1893-1903. Т. 2.
22. Словарь русского языка XI-XVII веков. М., 1975-… Вып. 17.
23. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Рус. яз., 1989.
24. Украинско-русский словарь. Киев: Укр. сов. энцикл., 1990.
25. Павлович А.И. Чешско-русский словарь. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1963.
26. Zeman H. Słownik górnołużycko-polski. Warszawa, 1967.
27. Mucke K.E. Wörterbuch der niedersorbischen Sprache und ihrer Dialekte. Bautzen: Domowina-Verl., 1966-1980. T. 1-3.
28. Сербско-хорватско-русский словарь / Сост. И.И. Толстой. М., 1957.