Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

В. И. Жельвис

"ГРУБОСТЬ": ПРОБЛЕМЫ КЛАССИФИКАЦИИ ЛЕКСИКИ

(Фразеологизм и слово в национально-культурном дискурсе (лингвистический и лингво-методический аспект): Международная научно-практическая конференция, посвященная юбилею д.ф.н., проф. А.М. Мелерович. - Москва - Кострома, 2008. - С. 71-76)


 
В данном исследовании речь пойдет о попытке классификации самой разнообразной лексики, для которой, похоже, еще не придумано общепринятое название. Имеется в виду группа слов, в принципе осуждаемых обществом по самым разным причинам, но прежде всего в силу их резкости, грубости, сознательной направленности на нарушение приличий. В первую очередь, конечно, это обсценные слова, которые еще недавно можно было назвать непечатными и которые сегодня, кажется, перестали смущать даже самых благонравных читателей.
Однако войти в эту группу буквально просится, например, инвективная лексика. В узком смысле инвектива - это всевозможные выпады, обзывания и оскорбления.
И, наконец, нельзя отказать в родстве с этими группами лексике, традиционно считающейся бранной. Прежде всего в нее входит безадресная брань "на воздух", она же "монологическая".
Именно так предлагает делить эти слова Д. Кристал в английском языке (Crystal 2005). В его терминологии первая группа - это слова-табу, вторая (инвективная) - abuse, безадресную он именует swearing.
К сожалению, эта классификация вызывает множество вопросов, которые понимает Д. Кристал, но на которые он и сам не находит убедительных ответов.
В самом деле, очевидно, что элементы классификации Д. Кристала сплошь и рядом пересекаются. Английское Shit! может использоваться в составе несильного восклицания, приблизительно соответствующего русскому "Черт возьми!", и тогда это брань. В то же время, по крайней мере, в ряде социальных групп оно все же табуируется, и тогда его место в первой группе. Употребленное в составе сложного слова вроде shithead оно может употребляться как обзывание, то есть входит в группу abuse.
Единственный возможный вывод из сказанного: классификация Д. Кристала проведена по разным основаниям.
Другое дело, что, как правильно отмечает Д. Кристал, такие совпадения необязательны. Piss - безусловно табуируемое слово, которое ни в коем случае нельзя переводить на русский язык как невинное детское "писать". Ср. очень грубую рекомендацию Don't piss against the wind или паремию He who pisseth against the wind, wets his shirt. Соответствующее русское адекватное выражение табуируется и одновременно часто употребляется в составе самой непристойной брани. Английское же piss в этом отношении сравнимо с немецким глаголом ficken (вульгарное обозначение акта коитуса): оба слова очень грубы, но в состав ругательств, как правило, не входят, они просто делают речь вызывающе циничной, в чем, собственно, и состоит их главное назначение.
Еще сложнее обстоит дело со словами нетабуируемыми, но которые справедливо могут быть восприняты как обзывания, в том числе очень оскорбительные. Во всех культурах будет негативно воспринято "Щенок!", в современном русском употреблении "Козёл!", "Реакционер!", "Вор!", "Мракобес!" и т. п. Разумеется, здесь возможны тонкие переходы, потому что грань между обзыванием и, скажем, ласковым обращением достаточно неопределенна: "Собака!" будет звучать по-разному в зависимости от ситуации, интонации и, возможно, присутствия или отсутствия улыбки. В конце концов, оскорбительным может быть признано едва ли не любое обращение вроде "Мещанин!", не говоря уже о "Фашист!", а в западных культурах особенно - "Коммунист!".
В "Литературной газете" во времена перестройки был помещен юмористический рассказ о том, как один сотрудник вызвал другого на товарищеский суд за то, что тот обозвал его "хитрожопым коммунистом". После долгих споров суд постановил, что употребленное обвиняемым определение не является оскорблением, так как просто констатирует известный факт; а вот "коммунист" звучит как оскорбительная брань, так как истец никогда в компартии не состоял...
Очевидно, что человека можно оскорбить, даже никак его не обзывая. Однако вряд ли можно обозвать, не оскорбляя - конечно, если проводить разницу между обзыванием и доброжелательным вокативом.
Есть смысл разобраться в значении слов, которыми именуются интересующие нас группы в разных языках. В английском употребление obscenity подразумевает неприличную сексуальную коннотацию - это "грязные" слова, foul words. Blasphemy - это слова непочтительные или выражающие презрение в религиозном отношении, то есть богохульство. Но есть еще profanity - это слово с более широким значением, но тоже выражающее непочтительное отношение к священным предметам, таким как христианская религия, крест или святые.
Очевидно, что эти слова не могут быть включены в классификацию Кристала, ибо основаны на смысле, а не на социальном значении.
Однако в английском языке присутствует и слово с максимально широким значением - swearing, которое обычно (но не всегда) обозначает "брань вообще". Однако и здесь следует быть очень осторожным. В беседе с автором американский квакер заявил, что члены его секты do not swear. Но на вопрос, что бы он сказал, ударив себя молотком по пальцу, он ответил: "Вероятно, Shit!" Что дает основание предположить, что swearing он понимал узко, только как синоним blasphemy или profanity, которые для квакеров безусловное табу.
Сказанное подтверждает тот факт, что термин swearing может быть применен к эмоциональным выкрикам, не имеющим конкретного адресата. Это, таким образом, не обзывание, но вполне может выглядеть как табуированное и вдобавок профанное высказывание, если оно усилено с помощью "грязных слов" вроде Fuckung hell! В то же время в английском словоупотреблении не исключается и широкое его использование как названия для всей исследуемой группы - ср. книгу Дж. Хьюза Swearing с ее подзаголовком A Social History of Foul Language. Oath and Profanity in English [Hughes 1991].
Основу данного противоречия следует искать в этимологии слова swearing, как, впрочем, и его соответствий в других языках. Дело в том, что первоначальное его значение - "клятва". Согласно Приложению к словарю Heritage [1970: 1544], корень swer восходит к глаголам говорения, в германских языках - to swear, proclaim. В современном употреблении, согласно тому же словарю (стр. 1298), to swear - 1) торжественно клясться, привлекая при этом божество или другую священную особу (I swear to God that I spoke the truth); 2) торжественно обещать, клясться (to vow); 3) использовать профанные клятвы, богохульствовать, браниться (to curse); 4) в юриспруденции - приносить клятву, присягать, обещать говорить правду. To swear by - "клясться чем-либо или кем-либо". To swear in - "приводить к присяге должностное лицо", то есть опять же заставлять его клясться.
Swear-word интерпретируется словарем как слово, использованное для выражения непристойности, богохульства или оскорбления.
В английском языке имеется и еще целый ряд слов для обозначения исследуемого явления. Execration - "ругательство, сквернословие" с коннотацией "отвращение, омерзение"; Vilification - "поношение, обзывание"; Malediction связано с понятиями клеветы и, подобно execration, отвращения; Curse - проклятие в самом широком смысле слова.
Obscenity, obscene words - от лат. obscoenus - "гадкий, отвратительный", в переносном смысле - "грязный, мерзкий, непристойный, безнравственный". В еще одном значении - "зловещий, неблагоприятный". Иногда obscene интерпретируется как off scene, то есть то, что не следует выставлять на всеобщее обозрение, что, в общем, не противоречит сказанному об этом слове выше.
Рассмотрим классификацию соответствующей французской лексики так, как ее видит П. Жиро [Guiraud 1975]. Главное слово для него - jurer, которое имеет четыре значения: 1) клясться, поручиться, присягать; 2) ругаться, браниться, осуждать; 3) божиться; 4) выкрикивать, кричать благим матом (с. 101). Как видим, просматривается аналогия с английским swearing. Однако далее наблюдаются явные расхождения.
На стр. 101 П. Жиро выделяет группу serment - "торжественная клятва в присутствии важных персон". Эта группа, отмечает автор, подразумевает "гаранта": иногда это физическое лицо, но возможен и Бог: Par Dieu! Au Nom de Dieu!
За serment следует jurement - "божба, проклятие". Это менее торжественная клятва, проходящая в бытовых условиях, при меньшем количестве людей. Соответствующие слова не обсценны, ими пользуются даже весьма почтенные особы, хотя церковь такую практику все же не одобряет. П. Жиро приводит цитаты из высказываний французских королей: Par la Paque-Dieu! Jour de Dieu! Le diable m'emporte! Foi de gentilhomme! Ventre saint-gris!
Так что jugament, как видим, это клятва Божественным именем. Бог призывается в свидетели, что сказанное является правдой. Сюда же относятся мольбы к Богу об успехе в каком-либо предприятии. Русское лексическое соответствие, по-видимому, "Богом клянусь!" (ср. распространенное мусульманское "Клянусь Аллахом!"), "Ей-богу!", "Господи, помоги!". Однако прагматически здесь все же не вполне такая задача, русские варианты кажутся слабее и в большинстве почти утратившими религиозный смысл.
Далее следует juron - слова, которые соединяют священное с профанным и криминальным. У них тоже религиозное происхождение. Это, например, peste, foutre, merde. Сегодня все они употребляются в бытовом контексте и связь с религией утратили полностью.
По-иному классифицируют эту лексику немцы. В отличие от английского to swear и французского jurer, которые, как было показано, объединяют понятия "клясться" и "клясть", немецкое schwören не употребляется для обозначения "проклинать", "клясть" и "бранить". Существительное Schwur обозначает только "клятва". (Хотя, разумеется, происхождение Schwur - то же, что и англ. swear, так что исторически связь с клятвой присутствует и здесь). Основные слова, обозначающие брань - это Schimpf - "брань, ругань" и Fluch - "проклятие" и тоже "ругань". В первом из этих слов ощущаются коннотации типа "поношение", "обзывание", это слово может означать и "позор, гнусность", а в южно-немецких диалектах оно довольно мягко и связано с понятиями "озорной", "шуточный", "шутливый". Употребляется также и schlten - "ругать, порицать, бранить". Существительное Schelte подразумевает ссору, выговор, нагоняй.
Второе слово - Fluch - восходит к религиозному "проклятию", хотя может пониматься и просто как "ругань". Нем. Flucher - "сквернослов". Malediktion - тоже "проклятие". Еще одно слово, связанное с религией - Lasterung - "богохульство", но также и "злословие", "клевета", "поношение" и просто "брань". Соответственно lästerlich fluchen - "непристойно ругаться". Это слово ассоциируется с понятиями порочности, развращенности, безнравственности, греховности, а также сплетнями.
Среди других названий можно упомянуть Beleidigung, связанное с понятиями обиды и оскорбления (оскорбление власти, оскорбление действием, оскорбление с помощью прессы и т.п.), Verletzung, основное значение которого - "ранение", "травма" и только потом - "оскорбление", и близкое ему Kränkung, имеющее отношение к понятию krank - "больной".
Слово injurie, восходящее к французскому jurer, употребляется, однако, немцами только узко юридическом смысле, как специальный термин.
В русском словоупотреблении серьезных классификаций, по-видимому, еще не предпринималось. Можно попробовать делить соответствующую лексику на табуированную, обзывания и гневные восклицания, снова имея в виду возможные пересечения. "Блядь!" - это 1) табуированное слово, 2) обзывание, необязательно обращенное только к проститутке, и 3) гневный ("монологический") возглас человека, ударившегося головой о притолоку.
Среди русских слов, как-то обозначающих эту лексику, можно назвать, в первую очередь, брань. Обычно она определяется как оскорбительные слова и синоним ругани. Рядом с ним существует и "брань" в смысле "война, битва". Это неудивительно: согласно словарю М. Фасмера [1986, 1: 197], лексема "брань" восходит к "боронь"- "борьба, препятствие", в старославянском - "битва, бой". В других славянских языках слово связано с понятиями "бить", "бороться", "рубить", "колоть", "оружие". Литовское же соответствие - "бранить", "ругаться". Как видим, подобных ассоциаций нет ни в одном из рассмотренных выше европейских языков.
"Ругань" - оскорбительные слова и грубые упреки. Фактически это синоним брани, но происхождение слова - совсем другое. В других славянских языках оно ассоциируется с насмешкой, но также с рычанием собаки, богохульством, злобствованием [Фасмер 1986, 3: 512].
Примерно так же определяется и "сквернословие". Однако здесь первая часть "скверна" восходит к понятиям грязи, нечистоты, навоза, отбросов, порчи и порока [Фасмер 1986, 2: 637].
"Непристойные слова" - это, естественно, слова, которые "не пристало" употреблять в "приличном обществе". В последнее время большое распространение получил синоним непристойности - "обсценные слова" - от англ. obscene.
"Обзывание", как явствует из внутренней формы слова - назвать обидным, бранным словом.
"Поношение" - устаревшее слово, означающее оскорбительные, порочащие адресата слова.
"Табуированная лексика" - это запрещенные в литературной речи слова. Строго говоря, табуироваться могут слова самого разного содержания, но, как правило, имеются в виду непристойные.
"Ненормативная лексика" - слова, отклоняющиеся от принятой нормы. Чаще всего это сочетание употребляется в том же смысле, что "табуированная лексика", хотя формально гораздо шире.
Что касается связи данной лексики с клятвой, то она просматривается через устаревший глагол "клясть" в смысле "бранить", "ругать", "поносить" и, естественно, "проклинать". ("Пусть неудачник плачет, кляня свою судьбу!").
Из сказанного очевидно, что в каждом из проанализированных языков соответствующий набор слов мало помогает составить непротиворечивую общую классификацию. Ясно, что все народы мира более или менее одинаково ссорятся и бранятся, у всех существуют "монологические" ругательства, не имеющие прямого адресата; с другой стороны, столь же ясно, что с помощью приведенных выше обозначений создать единую классификацию, где элементы бы не пересекались, невозможно даже в одном языке.
Поэтому есть смысл объединить все разновидности выражения человеческой неприязни и агрессии под названием "инвектива", понимая это слово широко, не только как "выпад против кого-л.", но и как употребление любого слова, которое может восприниматься в бранном смысле и может быть направлено как на другого человека, так и на самого говорящего.
Заслуживает внимания и идея употребить в том же значении термин, предложенный В.Д. Девкиным - "гробианизм" (от нем. grob - "грубый"). Предпочтительность "гробианизма" перед "инвективой" в том, что последняя первоначально все-таки предполагает агрессию, в то время как термин В.Д. Девкина шире и, в соответствии с внутренней формой, подразумевает все просто грубые слова, в какой бы функции они ни употреблялись. В таком случае необходимость дальнейшей классификации представляется излишней.
 

Литература

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Под ред. Б.А. Ларина. 2-е изд. Прогресс: М., 1986.
Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of the English Language. 2nd ed. Cambridge Univ. Press: Cambridge, 2005.
The American Heritage Dictionary of the English Language. WQ. Morris. Ed. American Heritage Publishing Co., Inc. & Houghton Mifflin Company. Boston at al., 1970.
Guiraud P. Les gros mots. Press universitaires de France. Paris, 1975.
Hughes G. Swearing. A Social History of Foul Language. Oaths and Profanity in English. Blackwell: Oxford UK & Cambridge USA, 1991.