Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

М. Сводеш

ЛЕКСИКОСТАТИСТИЧЕСКОЕ ДАТИРОВАНИЕ ДОИСТОРИЧЕСКИХ ЭТНИЧЕСКИХ КОНТАКТОВ (НА МАТЕРИАЛЕ ПЛЕМЕН ЭСКИМОСОВ И СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ) [1]

(Новое в лингвистике. - Вып. 1. - М., 1960. - С. 23-52)

 
Предыстория представляет собой длительный период существования человеческого общества на ранних ступенях его развития и продолжается до того времени, когда была изобретена письменность, сделавшая возможной регистрацию происходящих событий. В некоторых странах этот период уступает место современной эпохе зафиксированной истории уже шесть-восемь тысячелетий тому назад, в других - лишь несколько последних столетий. Повсеместно предыстория представляет собой некую огромную, темную бездну, в которую стремится проникнуть наука. Наукой были изысканы действительно эффективные средства для освещения незафиксированного прошлого, куда входят показания археологических находок, а также другие свидетельства о географическом распространении факторов материальной культуры в наиболее ранние из известных периодов.
Очень многое зависит от тщательного анализа и сопоставления научных данных, от правильного истолкования сущности этих данных. В научном исследовании важно сочетать свидетельства лингвистики и этнографии, а также археологии, биологии и геологии. Наравне с этим необходимы поиски новых средств к расширению наших знаний и более точной передаче наших выводов относительно предыстории. В последнее время одной из наиболее замечательных тенденций в области изучения предыстории было развитие объективных методов, при помощи которых измеряется количество истекшего времени. Там, где раньше использовались предположения и субъективные суждения, сегодня мы уже можем относительно точно устанавливать определенные даты в предыстории. Развитие упомянутых методов тем более существенно, что их применение значительно увеличивает возможность сопоставления отдельных реконструируемых форм.
Несомненно, колоссальную ценность имело развитие радиоуглеродного датирования [2]. Этот метод основывается на открытии, сделанном У. Ф. Либби; оно заключается в том, что во всяком животном и растительном организме содержится определенный процент радиоактивного углерода - нестойкого изотопа, который в результате радиоактивного распада превращается в азот. В течение жизни растения или животного радиоуглерод постоянно поступает в организм из воздуха, причем процентное соотношение между радиоактивным и стабильным изотопами углерода сохраняется постоянным. После смерти организма радиоуглерод постепенно распадается с постоянной скоростью. Поскольку скорость распада постоянна, появляется возможность установить путем измерения все еще происходящего процесса распада радиоактивного изотопа углерода, содержащегося в образце органического происхождения, сколько времени прошло после смерти организма. Следовательно, представляется возможным до известной степени точно установить возраст любого участка археологических раскопок, содержащего остатки кости, дерева, травы или любого другого вещества органического происхождения.
Лексикостатистическое датирование в отличие от углеродного использует совершенно иной материал, но его теоретический принцип одинаков. Исследования, проведенные в течение последних нескольких лет автором настоящей статьи и некоторыми другими учеными, показали, что во всех языках та часть лексического запаса, которая обозначает коренные, фундаментальные и вместе с тем обыденные понятия, в противовес специальной, или так называемой «культурной», части словаря изменяется с относительно постоянной скоростью. Благодаря этому на основе процента сохранившихся элементов в соответствующим образом отобранном опытном словаре можно установить количество истекшего времени. Где бы ни происходило разделение языкового единства на две или несколько частей таким образом, что в дальнейшем языковые изменения идут различными путями в каждом из вновь образованных языков, процент одинаковых слов, сохранившихся в обоих языках, показывает то количество времени, которое прошло с момента их разделения. Следовательно, где бы нам ни встретились два языка, которые, как свидетельствует сравнительный лингвистический анализ, являются конечным результатом дробления единого языка в доисторическом прошлом, мы сможем определить, когда произошло их разделение.
Прежде чем продолжить детальное описание данного метода, рассмотрим в качестве иллюстрации один конкретный пример.
Языки эскимосский и алеутский ни в коем случае не представляют собой один и тот же язык. Эскимос не понимает алеута, если он не выучил его язык, как и любой другой иностранный язык, хотя, возможно, некоторые сходства в структуре и случайные словарные совпадения несколько облегчают ему изучение алеутского языка. Приблизительно в том же положении оказывается и англичанин, изучающий гаэльский или литовский язык. Ранее было уже доказано, что эскимосский и алеутский языки являются современными дивергентными формами прежде единого языка [3]. Иными словами, сходство между алеутским и эскимосским языками не является ни случайным, ни полностью обусловленным диффузным влиянием одного языка на другой. Характер совпадений между этими двумя языками подтверждает вывод о том, что мы имеем ярко выраженные черты ранее единого языка. Для того чтобы определить, в какой момент древности языковое единство распалось, мы применяем лексикостатистическое вычисление. Оно основывается на вычислении процентного отношения сходных элементов в опытных словарях эскимосского и алеутского языков, при этом обнаруживается, что прошло 2900 лет с момента разделения этих в настоящее время различных языков [4]. Подобное же изучение эскимосского языка показывает, что его диалекты, начиная от полуострова Сьюард на Аляске и до самой Гренландии, отпочковались один от другого в течение сравнительно недавнего периода времени. Этот период точно до сих пор не определен, но, очевидно, это произошло на протяжении нескольких последних столетий. Однако разница между данной группой диалектов и диалектами, расположенными вокруг Юкона и около восточного мыса в Сибири, свидетельствует о разных путях развития рассматриваемых языков в течение тысячи лет [5].
Используя эти и некоторые другие даты, которые могут быть определены при сравнении других близкородственных диалектов, можно многое узнать об основных путях миграций и культурных влияний эскалеутов [6] в доисторические времена.
Лексикостатистические данные должны сопоставляться со свидетельствами других наук, включая сюда данные археологии, сравнительной этнологии и лингвистической палеонтологии. Различные отрасли науки уточняют и подтверждают друг друга и помогают вписывать недостающие детали в общую картину истории.
Такого соотносительного изучения истории эскалеутов пока еще не было предпринято, однако данные о возрасте эскалеутов, установленные при помощи лексикостатистического вычисления, были частично соотнесены с данными археологии. Образчики углерода, добытые для пробы Лафлином и Маршем в древнейших стойбищах алеутов и подвергнутые лабораторному исследованию с точки зрения их радиоактивности, показали, что их возраст равен 3000 лет [7], и практически совпадает с полученными независимо от этого данными лексикостатистики. Данные лексикостатистики показывают, что предки эскимосов и алеутов принадлежали к единому племени вплоть до начала заселения островов.
Сведения о возрасте эскалеутов нужно сопоставить с другими имеющимися сведениями, для того чтобы сформулировать некоторые выводы о возможных путях доисторических миграций эскимосов в Новый свет. Для этого необходимо датирование некоторых лингвистических фактов, относящихся к языкам, носители которых располагались по обеим сторонам Берингова пролива, для этого необходимо и соотнесение лингвистических фактов с фактами географического распространения. Поскольку в данной области сделано пока еще мало, значение получаемых фактов не может быть всесторонне обсуждено.
Мы можем заметить, однако, что племя надин как будто показывает период расхождения более краткий, чем у эскалеутов [8]. Отсюда можно заключить, что эскалеуты вступили на территорию Америки последними. Оба племени сравнительно недавно появились в Новом свете, поэтому логично искать племена, близкородственные им по языку, скорее в Евразии, чем в Америке. Время миграции - всего 3000 лет назад - оставляет надежду обнаружить упомянутые родственные племена. Это подтвердило бы мысль о родстве племен эскалеутов с урало-алтайскими и индоевропейскими племенами, а племени надин - с китайско-тибетскими [9]. Тщательное изучение вероятности этих предположений с помощью лексикостатистического метода, а также с учетом данных, полученных другими отраслями науки, в значительной мере разъяснило бы вопрос о доисторическом расселении народов западного полушария.

Определение константы

Тот факт, что основная часть словаря изменяется с постоянной скоростью, был открыт случайно, причем углеродное датирование было особым стимулом, обусловившим это открытие. Достижения в области радиоуглеродного датирования четыре года назад навели автора на мысль заняться изучением скорости изменения словаря. Начиная свои исследования, автор надеялся определить только приблизительный максимум скорости изменения. На вечерней конференции антропологов фонда Викинга 12 марта 1948 г. автор выступил с докладом на тему «Значение времени в языковом расхождении», доказывая важность приблизительного подсчета языковых изменений. Некоторые пункты тезисов к этому докладу, размноженные на мимеографе фонда Викинга, гласят следующее: «Если компаративисты не занимались систематической разработкой при изучении предыстории, то это объясняется, очевидно, тем, что они в основном удовлетворялись неточными, относительными хронологиями, пригодными лишь для их личных целей и не имеющими отношения к другим аспектам истории культуры. Однако существует базис для абсолютной хронологии, безусловно приблизительной, но очень ценной в совокупности с другими данными».
«Чем больше степень языковой дифференциации внутри семьи, тем продолжительнее период времени, необходимый для подобной дифференциации» (Сепир, Временная перспектива, стр. 76). Хотя скорость изменения и не постоянна, но для нее, безусловно, должен существовать определенный максимум. К тому же, очевидно, может быть установлена средняя скорость, которая останется в силе в применении и к продолжительным отрезкам времени. Все эти вопросы могут быть изучены с помощью контрольного материала, имеющегося в таких языковых семьях, как индоевропейская, семитская, китайско-тибетская, которые располагают большим количеством исторических памятников, насчитывающих до 6 тысяч лет. Таблицы зависимости между мерой и датой расхождения, составленные таким путем, могут применяться во многих случаях, где ощущается недостаток исторического материала, но где, однако, общее происхождение двух или нескольких языков было доказано сравнительным языкознанием.
Индекс, показывающий меру расхождения в лексике двух языков, должен основываться на списках слов (или морфем), которые являются сравнительно нейтральными в смысле их отношения к предметам материальной культуры и могут избегнуть влияния, оказываемого на язык быстрыми культурными сдвигами. Каждый такой индекс обозначает минимальное время. Там, где два разных индекса обозначают две различные ближайшие временные точки, более отдаленная из них будет более правильной.
Хотя автор предполагал, что «скорость изменения непостоянна», однако он считал, что у нее, бесспорно, существует максимум. Это убеждение базировалось на том хорошо известном факте, что языковые изменения происходят крайне медленно даже тогда, когда мы полагаем, что они произошли сравнительно быстро. С другой стороны, распространенным мнением в лингвистике было та мнение, что некоторые языки изменяются гораздо медленнее, чем другие, якобы остающиеся без изменений в течение тысячелетий. И лишь впоследствии, только после того как были проведены фактические подсчеты скорости изменения в предполагаемых медленно изменяющихся языках, автор обнаружил ошибочность этого представления. Производя свой первый опыт по изучению скорости изменений в основной части словаря, автор рассчитывал найти какую угодно меру изменения, но не представляющую собой константу. При этих условиях первый небольшой эксперимент, доложенный на конференции фонда Викинга, состоял в том, что сравнивался процент совпадения в лексике языков нутка и квакиутль с процентом словарных совпадений в английском и немецком языках. В первой паре, которая представляет собой языки американских индейцев, входящих в племя вакашэн на Северо-Западном побережье, было обнаружено 30 процентов родственных элементов в опытных словарях, тогда как количество общих элементов в английском и немецком языках достигает 59 процентов словаря [10]. Это доказывает, что языки, входившие в группу вакашэн, имели больший период расхождения, чем языки английский и немецкий. Поскольку мы знаем, что период расхождения в последних языках равен более чем 1100 г., мы можем получить приблизительное представление о том, чему равен этот период в вакашэн. Полученные таким путем сведения способствуют освещению предыстории.
В течение 1949 г. автор с помощью фонда Филипса американского философского общества, используя превосходную коллекцию рукописей на языке сэлиш из собрания Франца Боаса, предпринял объективную классификацию языков этого разветвленного племени, основанную на лексическом сходстве. Он пользовался опытным списком, составленным из лексических единиц, обозначающих коренные понятия, в основном продолжая уже начатую им работу.
Автор с целью составить таблицу соответствий и расхождений избрал в качестве единицы измерения процент сохранившихся слов в современном английском языке в сравнении с древнеанглийским, который существовал 1000 лет назад. Первоначально этот процент автор считал всего лишь такой конкретной единицей измерения, которая будет просто удобной при статистических вычислениях. Однако по мере того как изучение продвигалось вперед, оказалось, что результаты обнаруживают замечательную внутреннюю связь. Например, бела-кула, один из языков сэлиш, дальше других ушедший в своем развитии от первоначального состояния, показывает очень низкий процент совпадения с двадцатью пятью другими языками этой группы, именно от 11 до 23 процентов. Во всех тех случаях, где был установлен высокий процент лексических соответствий, языки обнаруживали очень большое сходство также и по структуре, а территориально оказывались расположенными таким образом, что можно с вероятностью предположить, что они разошлись сравнительно недавно. Ни в одном из языков этого разветвленного племени не было найдено соответствий, которые подтвердили бы мысль о существовании неизменяющихся или почти неизменяющихся языков. Напротив, все говорит за то, что рассмотренные языки изменяли свой словарный запас приблизительно с одинаковой скоростью.
Успех в изучении языков сэлишей подчеркнул необходимость изучения языков, история которых известна. После того как была опубликована работа «Внутренние взаимоотношения сэлишей» [11], автор данной статьи (хотя и не сразу) наряду с некоторыми из его коллег предпринял ряд аналогичных исследований. Постепенно, с накоплением материала, выяснилось, что общеупотребительный, повседневный словарный запас (слова того типа, которые включены в опытный список) изменяется с приблизительно постоянной скоростью. Были обнаружены некоторые недостатки этого списка, но самое главное - была подтверждена несомненная истинность константы скорости, которая может быть установлена, несмотря на недостатки списка. Исследователям пришлось столкнуться с некоторыми проблемами методологического порядка, однако из них не осталось ни одной нерешенной. Описанию этих проблем посвящены последующие разделы настоящей статьи.
Чрезвычайно ценной для применения статистического анализа в лексическом датировании является работа, проделанная Робертом Б. Лизом (Чикагский университет) [12]. Его исследования на математической основе подтвердили, что константа скорости реально существует и что для исключения возможности чисто случайных совпадений количества исторически засвидетельствованных примеров вполне достаточно. В настоящее время он работает над проблемами вычисления систематической ошибки данного метода. В то же время были проведены новые исследования по вопросам предыстории, включая упомянутые работы по эскалеутам: Джозефу X. Гринбергу и автору данной статьи благодаря субсидии от Колумбийского университета удалось применить настоящий метод к изучению различных языковых семей Африки, Австралии и Америки, и они добились блестящих результатов [13]. В ходе этих исследований были установлены новые возможности применения лексикостатистики. Сюда относится способ установления различий между архаичными формами и диффузными накоплениями [14] и метод выявления отдаленных генетических связей [15].

Коэффициент сохраняемости

Из трех основных аспектов языка - звуков, морфологической структуры и словаря - последний более всего отвечает требованиям, которые предъявляет метод статистического датирования. Слова легко заимствуются, однако давно известно, что заимствование имеет место преимущественно в «культурной» части словаря, в то время как «внутренний» словарь оказывает сопротивление факторам, способствующим его изменению. Не представляет трудности составить список, состоящий приблизительно из 200 относительно стабильных лексических элементов, обозначающих части тела, числительные, определенные явления природы, элементарные, свойственные всем людям действия. Можно дать простое, четко очерченное определение того, что представляет собой языковое изменение: оно представляет собой введение всякого нового элемента, взятого из любого источника для того, чтобы этот элемент служил обычным, повседневным выражением данного понятия. Сравнивая два периода развития данного языка или два языка, развившихся из одного и того же языка древности, мы могли бы установить их родство, вычислив процент родственных элементов от общего числа сравниваемых лексических единиц. Коэффициент сохраняемости можно вычислять в его отношении к определенному периоду времени, например к тысячелетиям или к столетиям, для того чтобы было легко сравнивать различные случаи друг с другом. Первые два опыта подобного вычисления были проведены автором на материале современного английского языка в сравнении с древнеанглийским и современного испанского в сравнении с латынью. Метод сравнения проиллюстрирован здесь на ряде элементов списка.
 
Элемент
Древнеангл.
Совр. англ.
Родств. элем.
Латынь
Испанский
Родств. элем.
"все"
eall
all
+
omnēs
todos
-
"и"
and
and
+
et (que)
y
+
"животное"
dēor
animal
-
animal
animal
+
"зола"
æsk
ashes
+
cinis
cenizos
+
"в"
æt
at
+
in
a
-
"спина"
bæc
back
+
dorsum
espaldo
-
"плохой"
fūl
bad
-
malus
malo
+
"кора"
rind
bark
-
cortex
corteza
+
"живот"
belg
belly
+
venter
vientre
+
 
Здесь строго соблюдается семантический принцип. Хотя слово deer все еще употребляется в английском языке, оно более не является общим словом, обозначающим «животное», а относится только к определенной категории животных; новое же слово романского происхождения приняло на себя его прежние функции. Точно так же совр. rind уже более не обозначает «кору дерева», a bad скорее, чем foul, является теперь общепринятым выражением, соответствующим древнеанглийскому ful. Следовательно, эти случаи надо отнести к области несоответствий. С другой стороны, естественные фонетические изменения, например belg > belly, и структурные модификации (употребление нового суффикса, как в cenizos) не принимаются в расчет. После того как подобный анализ был применен ко всему опытному списку, обнаружилось, что совпадение между древнеанглийским и новоанглийским составило 85 процентов, а между испанским языком и латынью оно равно 70 процентам. Истекшее время в первом случае составляет 1000 лет, во втором - 2000 лет. Так, если после тысячи лет 85 процентов первоначального словаря все еще функционирует, как и прежде, то в течение второго тысячелетия тот же коэффициент сохраняемости дал бы 85 процентов от оставшихся 85 процентов, которые все еще сохранялись в начале этого второго периода. Иными словами, 2000 лет при коэффициенте сохраняемости, характерном для английского языка, составили бы 72 процента, т. е. немногим более того, что сохранилось в испанском языке по истечении такого же периода времени. Коэффициент сохраняемости в испанском языке равен менее чем 84 процентам за 1000 лет. Следовательно, он практически одинаков в обоих рассмотренных нами случаях.
Чтобы установить, всегда ли постоянен этот коэффициент, необходимо рассмотреть ряд примеров, зная, что словарный состав двух периодов одного и того же языка, а также время, разделяющее эти два периода, известны. Целый ряд языков пригоден для подобного анализа. Поскольку интервалы во времени обычно не являются кратными друг другу, для удобства, чтобы свести все случаи к стандартному периоду времени, например в тысячу лет, можно пользоваться логарифмами; математически это можно выразить следующей формулой:
 
log r = log c : t,
 
т. е. логарифм коэффициента сохраняемости за 1000 лет в процентах равен логарифму процента совпадений между словарями, деленному на количество периодов времени.
Пробные подсчеты коэффициента сохраняемости были произведены различными учеными со следующими результатами [16]:
 
 
Проценты за 1000 лет
Среднеегипетский (2100-1700 до н. э.) по сравнению с коптским (300-500 н. э.) (Баер; вычислено как 23 столетия)
76
Классич. латынь по сравнению с совр. румынским (Е. Кросс)
77
Древневерхненемецкий (850 н. э.) по сравнению с совр. немецким (Г. Дж. Мэткальф и Р. Д. Лиз)
78
Классический китайский (950 н. э.) по сравнению с совр. северокитайским (Фанг)
79
Латынь Плавта (200 до н. э.) по сравнению с французским Мольера (1650 н. з.) (Д. А. Гриффин)
79
Доминика кариб (1650) по сравнению с совр. (Д. Тейлор и М. Сводеш)

80
Классическая латынь (50 до н. э.) по сравнению с португальским (Е. Кросс)
82
Койнэ по сравнению с совр. кипрским (Э. Хэмп)
83
Койнэ по сравнению с совр . языком Афин (Э. Хэмп)
84
Классическая латынь (50 до н. э.) по сравнению с итальянским (Е. Кросс)
85
Древнеанглийский (950 н. э.) по сравнению с совр. английским (М. Сводеш)
85
Латынь Плавта (200 до н. э.) по сравнению с испанским (1600 н. э.) (Д. А. Гриффин)
85
 
Необходимо детально исследовать, почему в различных языках коэффициент сохраняемости неодинаков, хотя колебание от 76 до 85 процентов и относительно невелико. В целях изучения причин подобного колебания было бы желательно произвести подсчет для значительно большего числа случаев, но количество примеров, приведенных выше, вполне достаточно для того, чтобы исключить возможность чисто случайного совпадения коэффициентов.

Опытный словарь

Опытный список, примененный для изучения скорости изменения, состоял из 215 единиц значения, выраженных ради удобства словами английского языка. Если английское слово звучало несколько двусмысленно или же его значение было слишком широким, что затрудняло подбор соответствующих ему слов в других языках, уточнялось, какое из значений имеется в виду; уточнение приводится в скобках рядом с соответствующим элементом списка. Особо сложные пояснения вряд ли потребуются, поскольку в список включаются преимущественно общеизвестные, общеупотребительные, а не образные или узкоспециальные значения.
Список без 15 элементов, которые пока что рекомендуется опустить, и еще без одного дополнительно опущенного элемента выглядит следующим образом:
 
1. all все (о количестве) 101. narrow узкий
2. and и (союз) 102. near близкий
3. animal животное 103. neck шея
4. ashes зола 104. new новый
5. at в (предлог) 105. night ночь
6. back спина (человека) 106. nose нос
7. bad плохой (вредный или оскорбительный) 107. not не
8. bark кора 108. old старый
9. because потому что 109. one один
10. belly живот 110. other другой
11. berry ягода 111. person лицо (человек)
12. big большой 112. to play играть
13. bird птица 113. to pull тянуть
14. to bite кусать 114. to push толкать
15. black черный 115. to rain идти (о дожде)
16. blood кровь 116. red красный
17. to blow дуть 117. right верный (точный)
18. bone кость 118. right правый
19. breathe дыхание 119. river река
20. to burn гореть 120. road дорога
21. child ребенок (о возрасте) 121. root корень
22. cloud облако 122. rope веревка
23. cold холодный 123. rotten гнилой
24. to come приходить 124. to rub тереть
25. to count считать 125. salt соль
26. to cut резать 126. sand песок
27. day день (а не ночь) 127. to say сказать
28. to die умирать 128. to scratch чесать (кожу при зуде)
29. to dig копать 129. sea море
30. dirty грязный 130. to see видеть
31. dog собака 131. seed семя (зерно)
32. to drink пить 132. to sew шить
33. dry сухой (вещество) 133. sharp острый (как нож)
34. dull тупой (нож) 134. short короткий
35. dust пыль 135. to sing петь
36. ear ухо 136. to sit сидеть
37. earth земля (почва) 137. skin кожа (человека)
38. to eat есть (принимать пищу) 138. sky небо
39. egg яйцо 139. to sleep спать
40. eye глаз 140. small небольшой
41. to fall падать 141. to smell нюхать
42. far далеко 142. smoke дым
43. fat жир (органич. вещ-во) 143. smooth гладкий
44. father отец 144. snake змея
45. to fear бояться 145. snow снег
46. feather перо 146. some несколько
47. few мало 147. to spit плевать
48. to fight сражаться 148. to split расщеплять
49. fire огонь 149. to squeeze сжать (сдавить)
50. fish рыба 150. to stub вонзать
51. five пять 151. to stand стоять
52. to float плыть 152. star звезда
53. to flow течь 153. stick палка
54. flower цветок 154. stone камень
55. to fly летать 155. straight прямой
56. fog туман 156. to suck сосать
57. foot ступня 157. sun солнце
58. four четыре 158. to swell распухать
59. to freeze замерзать 159. to swim плавать
60. to give давать 160. tail хвост
61. good хороший 161. that тот
62. grass трава 162. there там
63. green зеленый 163. they они
64. guts кишки 164. thick толстый
65. hair волосы 165. thin тонкий
66. hand рука 166. to think думать
67. he он 167. this этот
68. head голова 168. thou ты
69. to hear слышать 169. three три
70. heart сердце 170. to throw бросать
71. heavy тяжелый (по весу) 171. to tie завязывать
72. here здесь 172. tongue язык
73. to hit ударить 173. tooth зуб
74. to hold держать (в руке) 174. tree дерево
75. how как 175. to turn поворачивать (менять направление)
76. to hunt охотиться 176. two два
77. husband муж (супруг) 177. to vomit рвать (тошнить)
78. I я (местоимение) 178. to walk ходить (пешком)
79. ice лед 179. warm теплый (погода)
80. if если 180. to wash мыть
81. in в (предлог) 181. water вода
82. to kill убивать 182. we мы
83. to know знать (факты) 183. wet мокрый
84. lake озеро 184. what? что?
85. to laugh смеяться 185. when? когда?
86. leaf лист (дерева) 186. where? где?
87. left левый 187. white белый
88. leg нога 188. who? кто?
89. to lie лежать 189. wide широкий
90. to live жить 190. wife жена (супруга)
91. liver печень 191. wind ветер
92. long длинный 192. wing крыло
93. louse вошь 193. to wipe вытирать
94. man мужчина 194. with с (сопровожд.)
95. many много 195. woman женщина
96. meat мясо 196. woods леса
97. mother мать 197. worm червяк
98. mountain гора 198. ye вы
99. mouth рот 199. year год
100. name имя 200. yellow желтый
 
Шестнадцать элементов, которые встречаются в исследованиях, но не подходят для анализа ряда языковых! групп, таковы: brother - брат, sister - сестра, six - шесть, seven - семь, eight - восемь, nine - девять, ten - десять, twenty - двадцать, hundred - сто, clothing - одежда, to cook - варить, to dance - танцевать, to shoot - стрелять, to speak - разговаривать, to work - работать, to cry - кричать. Элемент to speak был заменен близким синонимом или более устойчивым элементом to say «сказать»; слово heavy «тяжелый» было добавлено для ровного счета, чтобы получить 200.
Возможно, что и некоторые другие элементы списка могут вызвать сомнения, но наиболее серьезные недостатки, вероятно, все-таки заключены в тех 17 элементах, которые здесь рекомендуется заменить или совсем исключить из списка.
В настоящее время мы советуем продолжать исследования, либо используя первоначальный список, либо слегка его видоизменяя таким образом, чтобы новые результаты можно было бы сравнивать с полученными прежде. Сказанное в равной мере относится и к возможным добавлениям, поскольку удлинение опытного списка потребовало бы нового вычисления константы скорости.
Элементы, пригодные для опытного списка, должны быть универсальными и не относиться к каким бы то ни было областям «культуры», т. е. они должны обозначать предметы, которые встречаются повсеместно и известны каждому члену общества, а не только специалистам и ученым. Более того, они должны обозначать легко распознаваемые общие понятия, к которым нетрудно найти соответствия среди простых слов в большинстве языков.
Конечно, было бы невозможно составить такой список, который подходил бы ко всем без исключения языкам, и поэтому можно ожидать, что иногда будут возникать большие трудности. Однако их можно будет легко преодолеть, в случае необходимости опуская элемент списка, вызывающий сомнения. Правила, в соответствии с которыми должен заполняться список в каждом языке, могут быть сформулированы следующим образом:
а) Постарайтесь найти один простой эквивалент для каждого элемента списка, игнорируя специальные и связанные формы и опуская наименее употребительный из двух эквивалентов.
б) Следует предпочесть одно слово словосочетанию, если даже его значение шире, чем значение анализируемого элемента.
в) Там, где невозможно подобрать эквивалент, соответствующую форму лучше опустить.
Несомненно, можно было бы составить гораздо лучший опытный список, чем приведенный выше, но, судя по опыту автора в данной области, это сделать не так-то легко.
На первый взгляд некоторые понятия кажутся подходящими, но из-за их структурных особенностей к ним оказывается трудно подобрать соответствия; к таким понятиям относятся, например, слова, обозначающие локальные отношения: сзади, снизу, сверху и т. д. Многие из элементов, которые, казалось бы, должны войти в список, в итоге оказываются имеющими очень разветвленную систему значений, например to work «работать». Поэтому надо полагать, что только с помощью объективного метода проблема может быть решена. Длинный список возможных элементов необходимо испытать на многих языках, отобранных по принципу их несходства, и для каждого элемента списка должно быть выяснено, насколько легко к нему можно подобрать соответствия в других языках. Годными следует считать только те из них, к которым могут быть найдены четкие эквиваленты в большинстве языков. Стабильность, или устойчивость, элементов нуждается в объективной проверке: необходимо отмечать, как часто встречаются данные элементы и как долго сохраняются они в исторически засвидетельствованных языках. Можно было бы составить таблицу, фиксирующую устойчивость отдельных элементов списка, и в дальнейшем использовать ее данные при составлении нового, исправленного списка. Вероятно, колебания в значениях коэффициента сохраняемости были бы уменьшены при лучшем опытном списке, но мы не знаем, до какой степени эти колебания могут быть уменьшены, если такие исправления будут внесены.
Несомненно, одним из путей исправления опытного списка является его удлинение, насколько это возможно. Однако даже тогда, когда список состоит из двухсот элементов, приходится оперировать еще несколькими сотнями, чтобы выяснить статистическую пригодность слова в соответствии со всеми предъявленными требованиями. Учитывал все трудности при поисках слов, подходящих по всем признакам для опытного словаря, вряд ли можно надеяться, что возможен список более чем в триста элементов. Однако такое его расширение могло бы много дать для изучения далекого прошлого. Например, в случае, где имеется только 5 процентов сохранившихся слов, лучше иметь 15 действительных примеров, чем 5.

Определение интервала времени

При вычислении коэффициента сохраняемости необходимо иметь точно датированные примеры и быть уверенным в том, что оба примера находятся на одной и той же линии языковой традиции. В одном из приведенных нами примеров сравниваются языки коптский и древнеегипетский. Древнеегипетский датируется от 2100 до 1700 г. до н.э., коптский - от 300 г. н. э. до 500 г. н. э. Интервал времени между двумя этими примерами несколько расплывчатый, колеблющийся в пределах от 20 до 26 столетий, коэффициент сохраняемости соответственно должен колебаться от 73 до 78 процентов за 1000 лет. Отмечаемая разница не превышает этих величин, поскольку мы имеем дело с продолжительным периодом времени. Если бы вопрос касался периода в 400-500 лет, то изменение величины этого периода лишь на одно столетие обусловило бы 4 процента разницы в значении коэффициента для 1000 лет. Таким образом, мы видим, что некоторые колебания в коэффициенте сохраняемости вызываются не различиями в самом процессе языкового изменения, но ошибками в определении промежутка времени между сравниваемыми примерами. Примечательно, как преодолевает эти трудности при рассмотрении французского языка Гриффин: для обоих примеров, раннего и позднего, он берет язык отдельных авторов, что дает ему возможность датировать лексику двух-трех поколений. Пользуясь этим методом, необходимо соблюдать осторожность, как и поступает Гриффин в выборе авторов, которые обязательно должны писать на современном им языке. Если бы авторы рассматриваемых текстов следовали какой-либо старинной традиции, отдающей предпочтение словам, употребляющимся несколько столетий назад, анализ не дал бы правильных результатов. То же можно сказать и относительно изучения современного языка - надо анализировать живую народную речь, а не речь, характерную для официального или литературного стиля, либо имитирующую язык давно прошедших времен.
При вычислении скорости изменения должно соблюдаться и другое требование, а именно: нужно добиться того, чтобы обе сравниваемые модели находились на одной линии языкового развития. Если более ранняя модель не является действительным предшественником второй, а представляет собой только близкородственный ему язык, то различие, наблюдавшееся между ними в более древний период, явится добавлением к тому расхождению, которое возникло по истечении рассматриваемого периода времени. Возможно, что отклонение, замеченное в рассмотренных выше случаях, возникает именно по этой причине.
Как уже отмечалось, влияние ошибки в вычислении интервала времени наиболее заметно в случае короткого периода. Поэтому разумнее использовать как можно более продолжительные периоды времени. Однако это исключает возможность рассмотрения явлений, характерных для языков тех районов, где не существует древних записей, например в Новом свете. Один такой пример мы включили в рассматриваемый нами материал, именно доминика кариб, где время исчисляется всего 300 годами. Можно и должно рассмотреть и другие случаи, но для коротких периодов времени при прочих равных условиях результаты следует считать менее точными, чем результаты, получаемые для длительных периодов времени. Таким образом, наиболее продолжительные из рассматриваемых нами исторических периодов равны приблизительно 2000 лет. Чтобы всесторонне испытать предлагаемый метод, желательно было бы найти примеры, охватывающие более продолжительные периоды времени. Язык ассиро-вавилонян представляет собой по крайней мере один такой случай. Полезным было бы также проследить один язык на протяжении коротких следующих друг за другом периодов, чтобы затем провести сравнение с общим изменением на протяжении всей жизни языка, что дало бы нам возможность выяснить, как варьируется скорость изменения в рамках одной линии развития [17].

Колебания

Следует ожидать, что некоторые колебания в вычисленном коэффициенте сохраняемости останутся даже после того, как специфические источники ошибки будут устранены. По крайней мере частично эти колебания являются тем «разбросом», который обычно обнаруживается во всех статистических данных. Настоящая статья не делает попыток подробно излагать данный вопрос; автор ограничивается тем, что приводит цитату из работы Р. Д. Лиза, который на основе имеющихся данных выводит «среднюю константу скорости», равную приблизительно 81 проценту ± 2 процента за 1000 лет, где предел ошибки составляет 0,9 ошибки при подсчете методом малых промежутков времени.
Лиз продолжает свою работу и намеревается опубликовать полный анализ математического аспекта лексикостатистики.
Вполне возможно, что в добавление к статистическому расхождению константа испытывает влияние культурно-исторических факторов. Безусловно, всякий культурный сдвиг оказывает влияние на весь словарь языка в целом, обогащая его новыми словами и видоизменяя старые. Международные контакты часто ведут к заимствованию новых понятий и новых слов. Одной из лучших иллюстраций этого положения служит английский язык, который воспринял так много слов (особенно из латыни и французского), что почти половина всего словарного запаса этого языка может быть определена как заимствование. Однако внутри основного словарного запаса заимствований гораздо меньше, в нашем опытном словаре - только 6 процентов. Между тем дело не столько в том, что процент заимствованных слов невысок, сколько в том, что они не оказывают никакого влияния на коэффициент сохраняемости в английском языке. 6 процентов заимствований, накопившихся в течение 2000 лет под воздействием культурно-исторических явлений, чрезвычайно способствующих заимствованию новых слов, значительно превосходят процент заимствований во всех других рассмотренных нами языках. При этом надо заметить, что коэффициент сохраняемости в английском языке не уменьшается. Таким образом, язык, который заимствует некоторые слова из чужого языка, не изменяет свой основной словарный запас быстрее, чем другой язык, где единственным видом языкового изменения является замена одной исконной формы другой.
Существуют ли еще какие-либо особые факторы? То, что мы обнаружили в отношении заимствованных слов в английском языке, показывает, что мы не можем принять за* аксиому воздействие любого культурно-исторического влияния на скорость изменения основного словарного запаса. Вместо этого необходимо подвергнуть тщательному исследованию каждую из выдвигаемых гипотез. Например,, Эльмендорф высказывает предположение, что слова табу, связанные с погребением, фактически могут иметь тот же коэффициент сохраняемости, который свойствен словам определенных языков группы сэлиш [18]. Это может быть проверено следующим образом: расхождение в языке твана, который, как известно, имел табу, и в языке Колумбия, который не имел табу, должно быть сопоставлено с языком, состоящим с ними обоими в дальнем родстве, например с языком бела-кула. Сейчас твана имеет 15 процентов совпадений с бела-кула, Колумбия - только 12 процентов. Кви-нолт, который является соседом твана и, возможно, тоже имел обычаи табу, имеет 12 процентов совпадений с бела-кула, точно так же, как и Колумбия. Эти цифры показывают, что языки, имевшие табу, изменялись нисколько не быстрее, чем языки, в которых табу отсутствует.
До тех пор пока не предпринято специальное исследование с целью определения причин колебаний в коэффициенте сохраняемости, надо попытаться выявить сходные явления в опубликованных до сих пор исследованиях. Однако пока что таких явлений обнаружить не удалось. Например, каким историческим фактом можно объяснить, что испанский язык имеет более высокий коэффициент, чем французский или румынский? Если предположить, что это происходит потому, что французский и румынский находятся на границе романской территории, тогда не ясно, почему среди языков западногерманской группы у английского языка оказывается более высокий коэффициент сохраняемости, чем у немецкого. Поиски объяснений этим явлениям в настоящее время осложняются некоторой неопределенностью в вопросах датирования образцов и некоторыми сомнениями в непогрешимости самого опытного словаря. Когда неясности будут устранены, появится возможность вновь рассмотреть эту проблему с надеждой доказать наличие или отсутствие факторов, влияющих на коэффициент сохраняемости.

Причина константы скорости

Почему основной словарный запас изменяется с постоянной скоростью? Не ради простого любопытства, а для полноты научного исследования мы вынуждены искать объяснение этому явлению. Если мы будем знать, почему данное явление встречается в природе, мы легче сумеем определить правильное направление для последующих исследований, целью которых является дальнейшее расширение наших знаний. В настоящее время мы можем пользоваться константой скорости для датирования явлений предыстории, даже если мы не знаем, что ее обусловливает. Однако, если мы поймем сущность константы, нам будет легче ориентироваться в нашей работе, что в свою очередь сделает ее более плодотворной и точной. Ответ надо искать прежде всего в природе самого языка.
Язык является чрезвычайно сложной системой символов, выполняющих жизненно важную коммуникативную функцию в обществе. Эти символы подвержены изменениям благодаря влиянию многих обстоятельств, однако они не могут изменяться слишком быстро, не нарушая общепонятности языка. Если факторы, ведущие к изменению, достаточно сильны, то скорость изменения будет сохраняться на максимальном уровне, допускаемом коммуникативной функцией языка. Таким образом, мы имеем как бы мощный мотор, управляемый механизмом, регулирующим скорость.
Причины, обусловливающие языковые изменения, без -сомнения, разнообразны. Словесные табу, характерные для различных местных обычаев, приводят к упразднению некоторых слов или к ограничению их употребления. С другой стороны, люди самых различных групп вынуждены создавать и употреблять новые единицы речи. Очень важно влияние новых моделей, свойственных языкам и диалектам соседних народов; оно особенно сильно в пограничных районах, где по крайней мере часть пограничного населения почти наверняка двуязычна. Браки, торговля, войны являются характерными формами контактов. Влияние языка в этих случаях бывает прямым и косвенным, поскольку соседние народы заимствуют друг у друга не только звуки, структурные модели и слова, но перенимают, и даже более охотно, понятия, разные установления и изобретения. Иными словами, имеет место культурный обмен, что в свою очередь вызывает развитие новых коммуникативных символов. Даже изолированные общества, поскольку таковые существуют, испытывают культурные сдвиги на основе внутренних реакций на свой собственный опыт, ведущих к возникновению новых слов. В то время как язык подвержен разнородным импульсам, побуждающим его к изменению, он должен все же сохранять значительное единообразие. Его должны понимать все члены общества; необходимо, чтобы существовала определенная согласованность в деталях среди индивидуумов, составляющих общество. У старшего и младшего поколений часто наблюдаются различия в лексике и в употреблении слов, но эти различия никогда не достигают таких размеров, которые явились бы причиной для нарушения взаимной понимаемости языка. Это обстоятельства максимально ограничивает скорость изменения языка.
Расширение словаря за счет пополнения его новыми словами может происходить быстрее, чем замена старых слов. Замена слов в культурно-историческом словаре обусловливается обычно появлением новых факторов в области культуры, приходящих на смену устаревшим, - процесс, который может происходить на протяжении нескольких поколений. Замена слов в основном словаре должна идти медленнее, так как понятия (например, части тела) коренным образом не меняются. Здесь изменение может произойти посредством введения частичных синонимов, область применения которых расширяется в очень редких случаях и то большей частью постепенно, а частота употребления увеличивается настолько, что один синоним заменяется другим.
Существует одно несомненное исключение из правила медленного изменения словарных норм; оно состоит в полной замене одного языка другим. В частных случаях, касающихся отдельных индивидуумов и отдельных семей, переселившихся в другой языковой коллектив, потомок может разговаривать только на новом языке. Когда небольшой языковой коллектив окружен большим, то при известных обстоятельствах меньший коллектив становится двуязычным и в итоге может утратить свой родной язык.
Процесс усвоения нового языка не является подобным процессу замены отдельных словарных элементов и не составляет подлинного исключения из того правила, что скорость изменения словаря ограниченна. В прошлом лингвисты оперировали понятием смешения языков, где предполагалось, что новый язык может возникнуть путем простого слияния двух самостоятельных языков. Лексикостатистические исследования, а также некоторые другие данные показывают, что подобного явления не существует. Язык может изменяться под влиянием другого языка или может быть заменен им, при этом новый язык иногда изменяется под влиянием старого, прежде чем последний исчезнет, но никогда не происходит механического смешения эквивалентных частей двух языков.
Хотя материал для установления константы черпается из различных исторически известных источников, а также и незасвидетельствованных реконструированных примеров, он относится в основном к последним тысячелетиям истории человечества и почерпнут у людей, обладающих определенным минимальным опытом общественного развития. Вследствие этого мы должны быть осторожны в своих заключениях относительно скорости изменения словаря в древности, скажем 100 000 или 500 000 лет назад, когда человеческое общество, возможно, было значительно менее сложным, чем даже наиболее примитивные исторически известные общества людей. Все это, однако, является моментом чисто теоретическим, поскольку лингвистическая реконструкция не может даже сколько-нибудь приблизиться к этим отдаленным временам.

Дивергенция (расхождения)

Датирование доисторических событий с помощью словарной статистики возможно благодаря языковой дивергенции. Самым простым случаем дивергенции является такой, когда имеет место миграция или внезапное завоевание, которое раскалывает общество на две части и когда условия препятствуют населению обеих частей поддерживать эффективную связь друг с другом после разделения. Изменения, которые происходят вследствие этого в словаре обоих языковых коллективов, проходят, таким образом, независимо друг от друга; слова основного словаря, которые заменяются другими в одном коллективе, могут утрачиваться, но могут и сохраняться в другом. Спустя, скажем, 1000 лет образуются два различных языка, каждый из которых сохранил определенную часть прежде свойственного им обоим основного словаря. Количество сохранившихся общих элементов, подсчитанное с помощью нашего опытного списка, составило бы приблизительно 81 процент.
Поскольку изменения в обоих языках происходили независимо друг от друга, то можно ожидать, что словари языков совпадут друг с другом на 81 процент от 81 процента случаев, короче - на 66 процентов. Через 2000 лет, если каждый язык будет иметь только 66 процентов от ранее общего словаря, оба будут совпадать уже только на 43 процента. Отношение времени к проценту совпадения в языках, стоящих на одном уровне развития, должно быть выражено через удвоенное время, прошедшее с момента их разделения, поскольку дивергенция идет одновременно по двум линиям. Математическая формула для вычисления времени, в течение которого протекало дивергентное развитие, следовательно, такова:
 
d = log C : 2 log r,
 
т. е. время дивергенции равно логарифму от процента совпадающей лексики, деленному на удвоенный логарифм коэффициента сохраняемости. Чтобы избавить себя от затруднения рыться в таблицах логарифмов и затем производить деление, можно пользоваться готовой таблицей, подобно приводимой ниже, основанной на r = 81% (r2 = 66%). Время дивергенции выражается в столетиях, минимальным подразделением служат полстолетия:
 
95 1 70 8 45 19 20 38 10 54
90 2,5 65 10 40 21,5 18 40 9 57
85 4 60 12 35 25 16 43 8 59,5
80 5 55 14,5 30 28,5 14 46,5 7 63
75 6,5 50 17 25 33,5 12 50 6 66,5
                5 70,5
 
Первый столбец выражает процент совпадающей лексики, второй - время дивергенции, выраженное в столетиях.
Различные даты, которые автор вычислял в некоторых ранних исследованиях, основывались на r = 85%, что при вычислении дает несколько более продолжительные периоды времени.
В следующей таблице приводится сравнение для периодов в десятки столетий, чтобы показать разницу в результатах вычисления.
 
Столетия
10
20
30
40
50
60
70
80
90
r% = 81
66
43
29
18
12
8
5
3
2
r% = 85
72
52
37
27
19
14
10
7
5
 
Иногда сравниваемые языки принадлежат к различным эпохам. Допустим, что язык А - современный, а язык В существовал 2000 лет назад. Вычисление не представляет трудностей. Надо к половине времени существования В прибавить время дивергенции, обозначаемое общим процентом совпадения А и В. Формула, где dB обозначает время существования B, такова:
 
d = (log C : 2 log r) + (dB : 2)

Медленная дивергенция

Часто дробление одного языка на несколько происходит не как простое разделение прежнего языкового коллектива на две части, а как результат неполных контактов в течение продолжительного периода времени. Допустим, что на определенном языке говорят на довольно большой территории, где, возможно, расположены поселения A, В, С и D. Допустим, что жители каждой пары соседних селений все еще широко общаются друге другом. Если подобная ситуация сохранится, то по прошествии какого-то времени может оказаться, что люди поселений А и В легко понимают друг друга; то же будет наблюдаться и в отношении жителей В - С и С - D, но жители А с трудом поймут жителей С, а живущие в В - жителей D. Что касается людей, живущих в A и D, то они, возможно, совсем не поймут друг друга. Данное положение, называемое диалектной цепью или сетью, если она является двухмерной, находит свое отражение в лексической статистике диалектов. В такой ситуации время дивергенции, вычисляемое для А и по-видимому, соответствует времени, прошедшему с момента первоначального заселения данной территории или с того момента, когда существовавшие ранее близкие общественные отношения между данными поселениями нарушались. Подобная ситуация может быть проиллюстрирована на примере многих, действительно имевших место случаев. Обстоятельства, обусловливающие возникновение подобной ситуации,- неполнота взаимоотношений удаленных друг от друга языковых коллективов. Если такие взаимоотношения продолжаются довольно долго, дивергенция даже между соседними диалектами может достигнуть такой степени, что понимание будет затруднено. Однако прежние взаимоотношения будут отражены в лексических соответствиях этих диалектов. По-видимому, такие языковые цепи можно наблюдать в различных пунктах лингвистической карты племен сэлиш, например в следующих языках внутренней группы, которые приводятся здесь вместе с указанием на процент совпадающих лексических единиц.
 
 
Л.
Ш.
Ок.
Кол.
Лилуит
-
48
33
25
Шусвап
48
-
50
34
Окэнагон
33
50
-
54
Колумбия
25
34
54
-
 
Любая пара соседних языков в этой последовательности имеет приблизительно 50 процентов их общего словарного запаса, А с С и С с D - треть словаря, а А и D - только четверть его. Из этих чисел мы заключаем, что ряд данных языков развился из одного недифференцированного языка приблизительно за 34 столетия - время, на которое указывает минимальное совпадение в 25 процентов. Диалекты, явившиеся родоначальниками современных языков, очевидно, с самого начала составляли цепь, звенья которой территориально были расположены именно в таком порядке.
Напротив, расположенные по соседству языки, которые не обнаруживают подобного лексического сродства, издавна состоят в тесном контакте. В качестве противоположного примера приведем данные о проценте совпадения в языках сэлиш, территориально расположенных друг за другом.
 
 
Л.
Ш.
Фр.
Нт.
Лилуит
-
48
19
19
Шусвап
48
-
28
26
Лоуер фрейзер
19
18
-
58
Нутсак
19
26
58
-
 
В этой последовательности А довольно близко связано с В, а С с D, но между В и С наблюдается определенный разрыв. Более того, В не ближе к С, чем к D. Это означает, что дивергенция между С и D должна была иметь место, когда прежний общий язык данной группы уже не состоял в диалектной цепи с В. Тот факт, что С и D ближе к В, чем к А, говорит о том, что очень давно, когда С и D были еще не дифференцированы, существовала старая диалектная цепь. Другими словами, приблизительно 39 столетий назад (на основании 19 процентов минимального совпадения в цепи) существовала цепь АВХ. Не более как 32 столетия назад (на основании 26-28 процентов совпадения между В и С или D) цепь распалась на две части (А, В : X) в результате какого-то внезапного происшествия вроде миграции, нападения или вследствие языковых изменений, постепенно приведших язык к тому, что свободное влияние диалектов друг на друга стало невозможным. Единый язык X распался на диалектную цепь СD только после того, как В перестало оказывать на него влияние. Дальнейшее освещение доисторических взаимоотношений между этими языками может быть получено путем изучения взаимоотношений их носителей с соседями, территории которых расположены в других направлениях.
Предыдущие примеры показывают, какого рода выводы могут быть сделаны при помощи лексикостатистики о доисторических взаимоотношениях между отдельными коллективами людей.
Количество фактов предыстории, которые могут быть освещены таким путем, безусловно, не беспредельно, однако по сравнению с прежними возможностями предлагаемый метод представляет значительный прогресс.

Свидетельства диффузии

Свидетельства лексической статистики часто могут быть согласованы с другими лингвистическими данными, в частности с данными о диффузии языков. Интересным случаем в семье языков сэлиш является близкое сходство определенных фонетических моментов в целом ряде языков, находящихся в отдаленном родстве. Группа следующих языков: тиламук, кер д'алейн, комокс и паджет саунд - показывает, что они однажды проделали сдвиг звука w, присущего языкам группы сэлиш, в gw; они также едины в переходе k в ch и частично в своем отношении к у, свойственному языкам сэлиш. Общие черты, объединяющие эту группу языков, частично противостоят типичным чертам, объединяющим их с более родственными им языками. Хотя комокс и кер д'алейн разделены расстоянием в тысячу километров, они более сходны друг с другом, чем их непосредственные соседи, и являются, так сказать, языками-«братьями». Эти факты могли бы быть легко объяснены, если бы оба упомянутых языка были географически связаны друг с другом, поскольку известно, что фонологические изменения могут переходить благодаря явлениям диффузии через языковые границы. Но так как в настоящее время они территориально не соприкасаются, напрашивается вывод, что когда-то они были расположены рядом в течение продолжительного времени, которого было достаточно, чтобы перенять благодаря явлению диффузии целый ряд звуковых изменений. Вероятнее всего, территория, на которой в качестве соседей жили соответствующие языковые коллективы, должна была быть расположена где-то около залива Паджет или острова Ванкувер. Отсюда следует, что тиламук и кер д'алейн мигрировали на место их теперешнего нахождения сравнительно недавно.
Существует ли какой-нибудь способ датировать эти события? Да, до известных пределов. Явление диффузии имело место, когда комокс отпочковался от близкородственных ему языков сешельт и пентлач, потому что ни один из этих языков не имеет общих черт с тиламук и кер д'алейн. Комокс - сешельт - пентлач, составлявшие некогда одну диалектную цепь, имеют 45 процентов совпадения в словарях тех языков, которые представляют собой крайние звенья в цепи. Это число соответствует 19 столетиям дивергентного развития. Связь комокс с паджет саунд, тиламук и кер д'алейн осуществлялась поэтому на протяжении последних 19 веков, а миграция тиламук и кер д'алейн должна была иметь место после этого времени. В настоящее время наши выводы не могут быть более точными, но вполне возможно, что дальнейшие исследования позволят сузить период, в течение которого описанные события могли иметь место.
Заимствованные слова как элементы диффузии представляют особый интерес, потому что они свидетельствуют не только о контактах в древности, но также и о том, какие предметы материальной культуры переходят от одной группы к другой. Можно привести здесь пример, иллюстрирующий также и фонологическую диффузию, описанную выше. В языке квилеут (п-ов Олимпия), который не относится к группе сэлиш, и в языке нутка, который также не относится к ней, мы находим слово qaawats «картофель». Соотносительные формы мы обнаруживаем в тиламук - qakts «картофель» и в кер д'алейн - sqigwts «дикий картофель». При этом в тиламук каждое современное k представляет собой старое лабиализованное kw, которое в свою очередь является либо исконным kw, либо происходит из gw < w. Таким образом, в языке тиламук «картофель» должен был иметь форму qawts, которая в точности соответствует форме языков нутка и квилеут, кроме различия в огласовке, отражающей не что иное, как количественную схему гласных в языках сэлиш по контрасту с нутка и квилеут. Нейтральный гласный между w и ts и долгота в произношении первого гласного делают произношение qawts в сэлиш практически аналогичным qaawats в нутка. Это же слово в кер д'алейн имеет префикс существительного и изменяет гласный в первом слоге, а в остальном происходит из более ранней формы, что и в тиламук, гласный же может быть объяснен как результат вторичного изменения, которое имело место в связи со звуковым символизмом в сэлиш [19]. Таким образом, слова сэлиш совпадают со словами квилеут и нутка, т. е. подтверждают тот факт, что имело место заимствование. Сейчас пока трудно определить направление, по которому шла диффузия, - из сэлиш в нутка или квилеут, или из одного из этих языков, или из какого-либо совсем другого языка во все три. Ясно только одно, что рассматриваемое слово относится к той области, в которой имел место переход звука w в gw, и что оно уже употреблялось около 2000 лет назад. Ясно также, что это слово обозначает корнеплод, очень важный в рационе местного населения, и что родиной этого корнеплода является данный район.

Датированная лингвистическая палеонтология

Рассмотренный выше пример доисторического заимствования показывает, как реконструкция древних слов и их значений освещает доисторическую культуру и даже некоторые мелкие подробности. Этот метод, известный под названием лингвистической палеонтологии, может быть применен к заимствованиям .и к исконным словам различных языковых коллективов и представляет собой важное средство проникновения в предысторию [20]. Лексикостатистика в значительной мере увеличивает возможности лингвистической палеонтологии, добавляя приблизительные даты к детально разрабатываемым культурно-историческим свидетельствам. Систематическое использование ее преимуществ должно принести ценные результаты, особенно при сопоставлении лингвистических реконструкций со свидетельствами археологии.
 

Примечания

1. М. Swadesh, Lexico-statistic dating of prehistoric ethnic contacts, Proceedings of the American philosophical society, vol. 96, 1952, p. 452-463.

2. См. Frederick Johnson, Radiocarbon dating, «Mem. Soc. Amer. Archaeol.», 8, 1951.

3. Два недавно опубликованных независимо друг от друга исследования представляют конкретные доказательства этого родства: Knut Bergslund, Kleinschmidt Centennial, IV: Aleut demonstratives and the Aleut-Eskimo relationship, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, p. 167-179; Gordon Marsh and Morris Swadesh, Kleinschmidt Centennial, V: Eskimo-Aleut correspondences, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, p. 209-216.

4. G. Marsh, M. Swadesh, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, p. 169. Время, которое указывалось в этой статье (4000 лет), было неточно вычислено на основе коэффициента сохраняемости, равного 85 процентам. Исправление, основанное на точном вычислении, при 81 проценте ± 2 процента, дает 2900 ± 400 лет. Каким путем была установлена исправленная константа сохраняемости, объясняется ниже в настоящей статье.

5. Вычислено на основании процента совпадений, который приводится в статье Сводеша «Kleinschmidt Centennial», III: Unaaliq and Proto-Eskimo, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, p. 66-70.

6. «Эскалеуты» - условное название для реконструируемого единства эскимосов и алеутов: эск[имосы] + алеуты. - Прим. ред.

7. William Laughlin and Gordon Marsh, A new view of the history of the Aleutians, «Arctic», 4, 1951, p. 75-88, особенно 91. Точная углеродная дата - 3,018 ± 230 лет.

8. М. Swadesh, Diffusional cumulation and archaic residue as historic explanations, «Southwestern journ. anthropol.», 7, 1951, p. 1-21, особенно p. 14. Процент соответствий в языке атабасков и тлингит указывает на 2000 лет после разделения. Общий период для языков надин, очевидно, несколько более продолжителен.

9. L. L. Hammeriсh, Can Eskimo be related to Indo-European?, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, p. 217-223; Robert Shafer, Athapaskan and Sino-Tibetan, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 18, 1952, p. 12-19. Обе эти статьи обладают тем недостатком, что в них рассматривается по одной ветви каждого племени, а не все племя в целом. Несмотря на то, что получаемые результаты все же удовлетворительны, было бы лучше рассматривать племя надин в целом, включая тлингит и хейда, так же как и племя атабасков и племя эскалеутов, а не просто эскимосов. В последнем случае есть все основания предполагать, что будут обнаружены даже более тесные связи с урало-алтайскими племенами, как это уже очень давно предполагал Расмус Раск (см. William Thalbitzer, The Aleut language compared with Greenlandic, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 2, 1921-1923, p. 40-57, особенно p. 40).

10. В докладе на конференции автор приводил 31 и 65 процентов, так как он базировался на опытных словарях и технике подсчета, несколько отличающихся от теперешних.

11. «Intern. Journ. Amer. Ling.», 16, 1950, p. 157-167.

12. См. Robert R. B. Lees, A method of dating with lexicon statistics, p. 3 (мимеографическое издание доклада, сделанного в Мичиганском институте языкознания, 1951).

13. Законченная в настоящее время работа Джозефа X. Гринберга «Генетическая классификация языков Австралии» была зачитана на ежегодном заседании Лингвистического общества Америки. См. Joseph H. Greenberg, The genetic classification of Australian languages.

14. Swadesh, Diffusional cumulation and archaic residue as historical explanations, «Southwestern jour. anthropol.», 7,1951, p. 1-21.

15. Доложен в 1951 г. на заседании Лингвистического общества Америки как «эксперимент в ранней компаративистике»; будет опубликован в связи со статьей, посвященной племени Мозан, которая готовится к изданию.

16. См. Р. Д. Лиз, Цит. раб.

17. Профессор Гельб из Чикагского университета составил проект такого изучения различных периодов ассирийского языка.

18. William W. Elmendorf, Word taboo and lexical change in Coast Salish, «Intern. Journ. Amer. Ling.», 17, 1951, р. 205-208.

19. См. Gladys A. Rеiсhаrd, Sound symbolism in Coeur d'Alene, «Intern. Journ. of Amer. Ling.», 11, 1945, p. 78-91.

20. Классический пример лингвистической палеонтологии представляет собой работа О. Schräder, A. Nehring, Reallexicon der indogermanischen Altertumskunde, Berlin - Leipzig, 1917-1928.

Источник текста - сайт www.classes.ru - Репетитор по английскому языку в Санкт-Петербурге.